Об одном генерале замолвите слово

[Deceased WhiteBear 4,397]

Как белогвардейский генерал красноармейцев воевать учил

Виктор Ковальчук

Михаил Булгаков в свое время писал "Бег" для другой страны -- думающей и страждущей, ненавидящей и любящей, больной, но не сломленной. И генерал Хлудов, один из центральных героев, убийца и палач, вешавший в Крыму на телеграфных столбах рабочих, имел совершенно реальный прообраз.

НЕ БОЛЬШЕВИКИ РАЗВАЛИЛИ РУССКУЮ АРМИЮ

Герой Булгакова -- Роман Хлудов -- в жизни был Яковом Александровичем Слащевым. Диктатором Крыма и Новороссийска, соперником самого Врангеля и просто... несчастным человеком.

Яков появился на свет 10 января 1886 года в петербургской семье потомственных военных. Родителями и судьбой было предопределено, что он станет кадровым офицером. Еще его дед, будучи на службе в российской армии, принимал участие в русско-турецкой кампании, а чуть позже в пылающей Варшаве подавлял восстание чванливых шляхтичей.

Путь маленького Якова мало чем отличался от жизненных дорог дворянских детей: гимназия, скаутские клубы, юнкерская школа, военное училище. Заканчивая последнее, 20-летний Слащев не успевает на японский фронт и, то ли от досады, то ли по совету старших, поступает в академию Генштаба, где молодого офицера приняли не слишком хорошо -- он был вспыльчив, самолюбив, умен и иногда несдержан. В отличие от "вшивой интеллигенции", будущий хозяин Крыма за оскорбление мог и по физиономии врезать. Кроме того, Яков "баловался" разработками необычных ночных операций -- эдакой смесью из партизанских отрядов и летучих диверсионных групп.

Первую мировую он встретил спокойно -- за столиком кафешантана. Пожав плечами, сказал: "Ну что ж, господа, драться так драться. Я уже начал подзабывать, как это делается". Командир роты лейб-гвардии Финляндского полка в конце 1916-го уже был подполковником, а в Февральскую революцию -- полковником с полным набором всех воинских наград. Плюс четыре ранения и контузия.

Он был далек от политики, интересовался лишь театром, литературой и, конечно же, военной службой. По воспоминаниям сослуживцев, Яков Александрович ненавидел большое скопление людей. И даже не подозревал о существовании политических партий по причине стойкой внутренней монархической убежденности. Был предан императору и России. Переживал, глядя, как армия великой империи распадается. Слащев писал: "Старая армия умирала, поэтому не правы те, кто говорит, что фронт разложили большевики. Нет, несчастные войска разложили не большевики или немцы, а внутренний враг -- взяточничество, пьянство, воровство и, самое главное, -- утеря ощущения гордости за звание русского офицера".

ПОД ПУЛЯМИ -- ПЬЯНЫЙ ГЕНЕРАЛ

1917-й разбил, как стеклянные елочные игрушки, иллюзии "золотопогонной колонны". Не стал исключением и Слащев. Крах русской армии стал крахом его жизни. Через несколько месяцев он уволился -- по состоянию здоровья. Но уже через три месяца, в январе 1918 года, Слащев, по только ему известным причинам, очутился в строю.

Воскресным холодным утром в штаб Добровольческой армии в Новочеркасске зашел широкоплечий офицер, с очень бледным лицом, на котором нервно дергались все мускулы. Это был полковник Слащев. Он щелкнул каблуками и, положив на стол документы, заявил комиссии, занимавшейся набором офицеров: "Готов приступить к командованию подразделением". Через несколько дней в одном из новочеркасских кафе Якова окликнул штабс-капитан Сухарев, бывший его сослуживец. Они обнялись, и после непродолжительного разговора Сухарев воскликнул: "Яков Александрович, голубчик! А помните ваши увлечения партизанщиной?! Вполне возможно, что ваше хобби может стать реальностью. В борьбе с большевистской сволочью все пригодится".

Сухарев не ошибся -- за шесть месяцев ведения партизанской войны в степях Северного Кавказа неугомонный полковник не только разгромил с десяток красноармейских отрядов, но и смог сколотить пятитысячный отряд кубанских казаков. Будучи не очень честолюбивым, он согласился на должность начальника штаба, а командование корпусом отдал офицеру "из местных" -- генералу Шкуро.

12 июля 1918 года с западной околицы в Ставрополь вошел конный корпус Шкуро, где и соединился с основными частями Добровольческой армии. Однако через несколько месяцев генерал был отстранен от командования корпусом за мародерство и грабежи. В начале апреля следующего года верховный главнокомандующий Добровольческой армии Антон Деникин присвоил Якову Слащеву очередное воинское звание -- генерал-майор, вскоре тот принял под командование 5-тысячную дивизию и повел ее на Москву.

Молниеносные атаки слащевского десанта на Одессу и Николаев позволили взять под контроль всю правобережную Украину. Слащевцы громили всех подряд -- красных, махновцев, зеленых и даже хорошо вооруженные полки Симона Петлюры. Козырем генерала были ночные рейды. Яков Александрович жил на передовой крайне замкнуто, мало с кем из офицеров общаясь, часто стоял под ураганным огнем в полный рост, покуривая папиросы -- его интересовали лишь позиции противника. Но за напускным равнодушием и жестокостью стояли сумасшедшие страдания от старых ран, боль по ушедшей России, тоска по близким.

По вечерам, не выдерживая ноющих ран, Слащев заливал себя спиртом. Когда спирт перестал помогать, Яков Александрович перешел на кокаин. В то время этот наркотик был популярен не только среди петербургской элиты, а и среди высшего офицерского состава. Слащев же не мог его не употреблять, ибо к наркотикам он пристрастился еще в офицерских госпиталях, где принимал эти препараты, чтобы заглушить боль. Где-то в августе ординарцы разыскали под Одессой знаменитого Александра Вертинского и молниеносно доставили в вагон к генералу Слащеву. Когда насмерть перепуганный шансонье вошел в штаб-вагон, на него уставились два ледяных глаза со зрачками, похожими на стволы револьверов. Яков Александрович указал на неизвестно как очутившийся в вагоне рояль и сказал: "Прошу, господин Вертинский. Покажите, на что вы способны". Вертинский взглянул на разложенные на столе штабные карты и ответил: "Быть может, я буду мешать вашему совещанию?" Слащев усмехнулся и отвернулся к столу. Вертинский начал петь. Пропел он всю ночь и лишь под утро смог вырваться из накуренного вагона, где бодрствовал лишь обезумевший от усталости, водки и кокаина генерал со своей гражданской женой Ниной. Последняя прошла долгую фронтовую дорогу со Слащевым и не раз вытаскивала его на себе из-под пуль. По штабным аттестатам она проходила как юнкер Н.

РАЗГРОМ

В октябре 1919 года корпус генерала Слащева наголову разгромил несколько дивизий красных и чуть не загнал в землю лихого Нестора Махно. Последний прорубился с небольшим отрядом через слащевские заслоны и ушел в Центральную Украину, где под его черные анархистские знамена стали более 100 тысяч крестьян. Деникин в ярости шлет генералу телефонограмму: "Приказываю немедленно разгромить махновские банды, а самого Махно повесить на железнодорожном семафоре". 16 ноября Слащев под видом подготовки к праздникам сконцентрировал основные силы корпуса под Екатеринославом и глубокой ночью нанес страшный удар по превосходящим силам противника. Белогвардейские бронепоезда ворвались в город, прокладывая дорогу конникам сумасшедшего генерала. Махно едва успел уйти из города. На утро генерал раздавал солдатам и офицерам Георгиевские кресты и вешал на столбах пленных махновцев.

Делегация богатых горожан так и не смогла встретиться со Слащевым: "Генерал по случаю победы пьет и совершенно одурел". В этот момент Махно атаковал город. И казалось, что уже нет спасения "золотопогонникам". Но в решительный момент в гущу махновских войск влетел обезумевший генерал Слащев. Он был в расстегнутом кителе, с шашкой в руках. Позади него неслась воющая дикими голосами сотня кубанцев-телохранителей. Отчаянные рубаки во главе с генералом в мгновение проложили шашками "просеку" из тел. Махновцы в ужасе бежали, но были настигнуты слащевцами и уничтожены. Нестор Иванович исчез где-то в степи. Белая гвардия праздновала победу три дня.

Но эта победа уже не имела решительного значения. К весне 1920 года лишь слащевский корпус сохранил боеспособность и

мобильность, в то время как основные дивизии и полки в панике откатывались к Крымскому полуострову. Три тысячи измученных непрерывными боями слащевских штыков и сабель всю зиму, обороняя Перекоп, отбивали атаки красных. Яков Александрович собрал остатки белых войск и, сформировав под Одессой и Новороссийском дополнительный корпус, а также применив все свое военное искусство стратега, продлил гражданскую войну еще на четырнадцать месяцев. Был издан приказ, где командующий всеми корпусами объявил: "Объявляю всем, что пока я командую войсками -- из Крыма не уйду и ставлю защиту Крыма вопросом не только долга, но и чести". Он был популярен и известен по обеим сторонам передовой: белые репортеры пели ему оды, а красные, хоть и ненавидели, но уважали. И называли не иначе, как "Слащев-вешатель". На самом же деле он был Слащевым-Крымским. Последнюю приставку к фамилии он получил в подарок от Врангеля "...за выдающиеся заслуги при обороне Крыма". И все же Врангель и Слащев яростно ненавидели друг друга. Барон распространяет слухи о злоупотреблении Слащевым наркотиками и алкоголем. В это самое время смертельно уставший генерал, приняв командование над тремя корпусами, возглавил летнее наступление. Но осенью красные перешли в наступление и начали "вбивать" белые части в Крым. Неугомонный генерал еще пытался организовать партизанские отряды, но, видя деморализацию боевого духа, бросил эту затею. И однажды ночью Слащев со знаменем лейб-гвардии Финляндского полка ворвался со своей боевой подругой Ниной на ледокол "Муромец" и ушел в Стамбул.

Здесь он встретил барона Врангеля, которого обвинил в тупости, воровстве и трусости. В ответ барон устраивает строптивому генералу заочный суд, лишает его звания, орденов и права на ношение военной формы. Но Слащеву было плевать на приговоры Врангеля. Он был потомственным дворянином и офицером до мозга костей. И никто не мог лишить его титулов и боевых наград, кроме императора.

Через некоторое время на улицах Стамбула Яков Александрович снова повстречался с шансонье Вертинским. Позже певец вспоминал: "Он жил в маленьком грязном домике на окраине города с кучкой верных ему до конца людей. У него было очень бледное и уставшее лицо. Он устал". Но Вертинский ошибся. Слащев не мог устать. Он принимает решение... вернуться в красную Россию.

"КАК ВЫ СТРЕЛЯЕТЕ -- ТАК И ВОЕВАЛИ"

Эмиграция была потрясена: самый кровавый и самый непримиримый враг Совдепии возвращается в стан врага. Среди большевистского руководства тоже возникла паника. В Севастополь на встречу со Слащевым выехал лично Дзержинский. Вместе со Слащевым вернулась его жена, "юнкер Н.", товарищ Якова Александровича, тоже генерал, и несколько полковников. Дзержинский возвращался с гостями в Москву и, сидя в вагоне, мучительно размышлял -- что же делать со Слащевым?! Расстреливать и казнить кровавого генерала никто не собирался по причине феноменального боевого опыта и знания военного искусства. Посему, через несколько лет, в 1924 году, генерал Слащев возглавил... московские курсы "Выстрел" -- главную на то время военную академию СССР. "Товарищ Яков" обучал курсантов "борьбе с десантами", "маневру как залогу победы". Между вчерашними смертельными врагами теперь разгорались кабинетные битвы, споры о тактике затягивались до полуночи, переходя в дружеское чаепитие в общежитии командного состава. Правда, не все забывали Слащеву обиды. "Перебирая" поход на Варшаву, раскрывая причины неудачи его, Яков Александрович высказал мысль, что основной причиной неудачи похода стала тупость командования красных. С места вскочил черный от ярости Буденный (на которого, кстати, и намекал Слащев), выхватил из кобуры револьвер и начал палить по бывшему генералу. К счастью, он не попал. Белый, словно стена, Яков Александрович подошел к Буденному, которого успели к этому времени уже скрутить, и сказал: "Как вы стреляете, так и воевали". В 1925 году кинокомпания "Пролетарское кино" сняла исторический фильм о бароне Врангеле. В роли Слащева снимался... сам Яков, в роли "юнкера Н." -- его жена Нина.

Он не боялся мести своих бывших врагов и их родственников. Слащев давно был готов к смерти. Он слишком часто ее видел рядом. 11 января 1928 года Яков Александрович Слащев был убит выстрелом из пистолета неким Коленбергом, брата которого повесили по приказу генерала. Через три дня тело генерала было сожжено в Донском монастыре. Для целого поколения Слащев навсегда остался последним символом Великой России. Символом жестоким, ошибавшимся, но не сломленным.

]]>Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое. ]]>

Необычная судьба необычного человека. Теперь слово вам.

Изменено 03.08.2014, 21:03:21 пользователем WhiteBear

[Адмирал 4,706]

Из речи Фрунзе в 1919 г.: "Каждый дурак может понять, что там, в лагере наших врагов, как раз и не может быть национального возрождения России, что как раз с той стороны и не может быть речи о борьбе за благополучие русского народа. Потому что не из-за прекрасных же глаз все эти французы, англичане помогают Деникину и Колчаку – естественно, что они преследуют свои интересы. Этот факт должен быть достаточно ясен, что России там нет, что Россия у нас… Мы не размазня вроде Керенского. Мы ведем смертельный бой. Мы знаем, если победят нас, то сотни тысяч, миллионы самых лучших, стойких и энергичных в нашей стране будут истреблены, мы знаем, что с нами не будут разговаривать, нас будут только вешать, и вся наша родина зальется кровью. Наша страна будет порабощена иностранным капиталом. А что касается фабрик и заводов, то они уже давно проданы…"

[Gorm69 245]

Генерал Слащев отличный русский офицер, любивший Россию всей душой! Именно поэтому он был не примерим с врагами, именно поэтому и вернулся в Советскую Россию, прекрасно понимая что какой бы цвет флага не был над родиной, это родина, которую военный обязан защищать. Он прекрасно понимал что все шашни Антанты не являются желанием помочь, а только лишь желание добить! Он видел настоящих врагов России, которые не изменились и по сей день.

[Оружейник 2,212]

Истинно великий человек.

[Imperal 372]

Генерал Слащев отличный русский офицер, любивший Россию всей душой! Именно поэтому он был не примерим с врагами, именно поэтому и вернулся в Советскую Россию, прекрасно понимая что какой бы цвет флага не был над родиной, это родина, которую военный обязан защищать. Он прекрасно понимал что все шашни Антанты не являются желанием помочь, а только лишь желание добить! Он видел настоящих врагов России, которые не изменились и по сей день.

Согласен. Но должен сказать, что одним из этих врагов является и коммунизм.

[Alex2411 2,234]

WhiteBear

Теперь слово вам.

Статья, мягко говоря, никуда не годная, масса вымыслов и явных ляпов. Например:

Эмиграция была потрясена: самый кровавый и самый непримиримый враг Совдепии возвращается в стан врага. Среди большевистского руководства тоже возникла паника.

Эмиграция - да, потрясена, а среди большевистского руководства не было никакой паники и быть не могло в принципе, потому как "неожиданное" возвращение Слащева - не его собственная инициатива, а результат заранее спланированной и проведённой ВЧК операции, прекрасно осведомлённой об остром конфликте Слащева с Врангелем и последствиях для опального генерала. Переговоры со Слащевым о возвращении в Россию начались ещё в феврале 1921, когда уполномоченный ВЧК Ельский приехал в Константинополь, а прибыл в Россию Слащев спустя несколько месяцев, 8 ноября.

Или вот это:

через несколько лет, в 1924 году, генерал Слащев возглавил... московские курсы "Выстрел" -- главную на то время военную академию СССР.

Слащев никогда не возглавлял "Выстрел", в 1924 году начальником курсов был Куйбышев, а Слащев с 1922 был обычным преподавателем.

Автор статьи не удосужился даже дату смерти уточнить:

11 января 1928 года Яков Александрович Слащев был убит выстрелом из пистолета

На самом деле Слащев застрелен в 1929. Ну и т.д..

[enot1980 13,492]

Уважаю данного генерала.Мог бы реально помочь в ВОВ.

[Лукулл 6,677]

Статья, мягко говоря, никуда не годная, масса вымыслов и явных ляпов. Например:

Статья по степени упоротости напоминает творчество нынешних укросми. Начиная со ста тысяч крестьян батьки Махно и заканчивая, как вы уже подметили, паникой среди руководства. Хотя безусловно не отменяет того факта, что Слащев был одним из талантливейших белых генералов.