Рига. Возвращение Тамплиеров

[Сарин 1,030]

Возвращение Тамплиеров
 

«За веру! Во благо Человечества!»

Девиз рыцарей-крестоносцев

 

1444 год от Р.Х. 132 года со дня запрета Ордена и ареста его магистра. Черная тень вероломного поступка французского короля Филиппа и Папы Климента все еще лежит на Европе и каждую пятницу 13-го числа месяца она становится гуще, внушая добрым христианам тревогу перед нечестивой активностью. Простецы откладывают важные дела с этого дня на следующий и рассказывают друг другу жуткие истории; они забыли повод, но унаследовали страх, внушенный их предкам предательским судилищем. Мудрецы же знают, что правда еще более страшна: тринадцатым на Тайной вечере присутствовал Иуда, вероотступничество в такой день значит, что иудино проклятие все еще действует - 8% клириков, каждый двенадцатый, носят в своем сердце дьявола и готовы пронести его пред самые очи Господа, в лоно самой матери Церкви. Кто бы ни был проклят в посмертии - тамплиеры или Папа Климент - удар кинжалом в спину был совершен. Щит и меч, разившие на святой земле сарацинов, не уберегли от порока, ибо дьявол прячется в темных уголках души и голоден до малого - достаточно лишь тридцати серебряников и одного зерна сомнения. Потому вера - наш щит, но только вера, полная бдительности! Ведь никогда не знаешь, кто из святых отцов оголодал до мирского и уже заносит свой роковой удар...

 

***
Папа Рижский

 

Архиепископ Хеннинг Шарфенберг прогулочным шагом направляется по улицам Риги в сторону Домского собора. Городской совет собрался поздним вечером и заседает уже час. Однако никто не посмеет обсуждать важные вопросы без участия своего главы: Рига весьма необычный ганзейский город. Как и прочие он управляется олигархией, но председательство остается за главой местной церкви. Если епископ оказывался человеком отважным и амбициозным, он мог распоряжаться гораздо большей властью, чем ожидается от чиновника вольного города. А Хеннинг был как раз из таких.
 

Спойлер

 

Когда двери зала с почтенным собранием отворились, совещание пришлось прервать. Присутствующие выстроились в очередь, чтобы приложить губы к епископскому перстню. Хеннинг любил этот ритуал и всегда требовал строгого его соблюдения. Ему казалось, что на лице подчиненного в этот момент отражались все его потаенные чувства: кто был унижен, чьи губы дрожат от страха, кто прикладывается дольше положенного в приступе лизоблюдства. Простое движение, но совершить его не выдав себя было настоящим искусством.
Приняв последний поцелуй и выдержав паузу, архиепископ дал слово старшине Большой гильдии. Тот несколько опешил, заподозрив в клирике телепата. Но признался, что действительно имеет дурные вести. В этом году его купеческий союз не сможет принести в казну оговоренные налоги: несколько капитанов кораблей ушли по воде в сторону Готланда, чтобы присоединиться к разбойной группировке на острове.
 

Спойлер

- Вопиющее нарушение дисциплины ганзейской и духовной. - сухо прокомментировал Хеннинг. - Вы немедленно компенсируете Городу расходы и выплатите щедрые подарки. Вы ведь не желаете чтобы наши партнеры в Любеке предпочли Ревель вашему порту..?
Купец поник и повисло молчание. Все знают, что скрывается за этой заурядной казалось бы проблемой. Ливонский Ревель активно конкурирует с Ригой за статус последней ганзейской остановки на пути в Русь. Но сегодня эта борьба вышла на уровень холодной войны.

Ливонский орден всеми силами препятствовал назначению Шарфенберга на должность, дошло до вооруженных стычек, ареста и даже гибели множества рыцарей. Причина была проста - епископ ненавидел орден. В особенности Тевтонский, к которому Хеннинг раньше принадлежал и изнутри знал, какое разложение постигло преемников тамплиеров. Наряду с орденскими замками и конюшнями, прославились орденские бордели. Священники, обязанные развратных монахов за то осуждать, подкуплены и частично заменены марионетками. Ливонцы были беднее, слабее, но стремились к объединению орденов.
Не было титула более неприятного для врага рыцарей, чем Рижский епископат. Ведь формально, по всем законам, священники тевтонских и ливонских земель должны были подчиняться Риге. Ливонский же орден стал первым духовно-рыцарским объединением, построившим себе государство, но тем не менее ему никогда не было даровано суверенитета. Прежде он назывался Братством Меченосцев и был основан непосредственно первым рижским епископом Альбертом. Орден сменил имя, приобрел земли, но так и не смог доказать в папском суде что не связан с епископом вассальной клятвой.

В какой-то момент Рига была присоединена к ордену силой. Но лично Хеннинг еще в статусе правой руки предыдущего епископа добился от Папы осуждения этого захвата. Не побоялся Шарфенберг и замарать руки. Воспользовавшись тем, что рыцари втянулись в междоусобную войну в Литве, он приказал городскому ополчению схватить разрозненных монахов после крупного боя и тут же казнить их. Поражение ордена оказалось настолько чудовищным, что его сравнивают с тевтонским Грюнвальдским сражением. Только тогда Рим потребовал вернуть Риге независимость и даже навязал Ливонскому ордену подчинение в виде участия в Ливонской конфедерации под рижским председательством. Но все понимают - победа, добытая таким путем, не может быть устойчивой.
 

Спойлер

Городское ополчение - старая и очень важная опора епископской власти. Рига была основана вдалеке от немецких земель, как оплот переселенцев-колонизаторов. Потому первые епископы не так уж много времени проводили в городе. Обыкновенно они путешествовали по Германии, собирая экспедиции и крестовые походы против язычников. А затем, обычно на Пасху или Рождество, возвращались в город с толпой добровольцев. Кто-то погибал, кто-то уезжал после завершения "паломничества", иные же оседали в городской черте. С тех пор как Рига разрослась нужда в таких походах отпала. Но растущее напряжение с орденами никогда не давало ополчению облениться и захиреть.
При Шарфенберге вооруженные горожане получили независимость и покровительство. Они начали свой путь вместе с епископом с совместного преступления против ливонцев, что лишь укрепило исторические узы.
 

Спойлер

 

Спойлер

Однако, самым важным событием на Совете стало послание, переданное капитулу священников в по-итальянски украшенном конверте. Даже у пожилого и твердого характером Хеннинга предательски затряслись руки. Многие годы работы определят следующие несколько секунд. В краткий миг совет увидел целую драму: глаза епископа бежали по тексту сперва торопясь, затем замерли и несколько раз проводили уже прочитанное. Затем веки опустились и сокрыли взгляд на невероятно протяженное мгновение. Последними скривились губы, выпуская замерший в легких воздух. Лишь в этой абсолютной тишине советники увидели: епископ очень доволен.

Дож Генуэзской республики подтвердил, что коадъютор - правая рука и наследник епископа - покинул их столицу и уже отправился в путь к месту своего служения. Для Риги это во всех отношениях выдающееся событие. Ганзейский союз не любит итальянцев. Нормальной практикой считалось запретить им доступ к гражданству и ограничивать торговлю: так на севере боролись с богатыми конкурентами с юга. Но даже ганзейская бюрократия не имела возможности препятствовать назначениям Святого Престола. К каковому Хеннинг уже многие годы обращался с требованиям прислать папского наместника. В самом деле это был вопль о помощи. Пока Шарфенберг держит власть в своих окропленных кровью рыцарей руках, Рига могла наслаждаться независимостью. Но смена первого лица неизбежно превратилась бы в междоусобицу, где ордена сделали бы все чтобы не позволить епископской кафедре стать им враждебной вновь. Римский наместник - единственная возможность укоренить вольности города и теперь Хеннинг мог выдохнуть свободно. Его наследие получило шанс на выживание.
 

Спойлер

Коадъютор Зигфрид человек Возрождения. И что гораздо важнее - имел опыт работы в генуэзском Банке Святого Георгия - основополагающем предприятии итальянской республики. Он был основан в Генуе около сорока лет назад и с тех пор лишь больше прибирал в рукам своего руководства город.
 

Спойлер

Не прошло и месяца как ордена нанесли ответный удар. Как и предполагалось, Ливонская Конфедерация погрузилась в хаос от первой же искры.

Ливонские рыцари заключили договор о дружбе с тевтонами и силой распустили Ревельскую епархию. Ревельский епископ не признал своего низложения и поднял горожан на бунт. Оскорбленные в лучших чувствах простолюдины окружили ливонский гарнизон и словно Хеннинг когда-то вырезали всех попавшихся им под руку крестоносцев. На мгновение Ливонский орден оказался совершенно безоружен.
 

Спойлер

Рига поднята по тревоге. Пока ревельский епископ отстаивает свои законные права мечом, Шарфенберг созвал срочный съезд епископств Конфедерации. Далеко не все сумели добраться или даже прислать представителей. 
 

Спойлер

 

Спойлер

Архиепископ Хеннинг Шарфенберг выступил с гневной речью о преступлениях против Ревеля монашеских орденов. Клирик стучал по кафедре кулаком, воздевал руки над головой, угрожал с амвона карами небесными и земными. Рига встала на путь войны. Городская казна вывернута наизнанку, епископ снова поставил судьбу Города на зеро. В одном равно убеждены и враги, и друзья - Хеннинг не из тех, кому стоит переходить дорогу.
 

Спойлер

 

 

Изменено 03.10.2025, 05:59:23 пользователем Сарин

[Wojt 11,409]

@Сарин К 4 ноября закончите? 

[Chestr 14,438]

14 минуты назад, Wojt сказал:

@Сарин К 4 ноября закончите? 

Смотря какие цели в партии наверное. 

[Wojt 11,409]

21 минуту назад, Chestr сказал:

Смотря какие цели в партии наверное. 

Название как бы намекает 

[Chestr 14,438]

1 минуту назад, Wojt сказал:

Название как бы намекает 

Полякам с Литвой отомстить надо за Грюнвальдскую битву как минимум. 

И вернуть величие. 

[Сарин 1,030]

59 минут назад, Wojt сказал:

@Сарин К 4 ноября закончите? 

По-классике не запускаю игры параходов на релизе, выжду полгода-годик пока допилят... 

[Chestr 14,438]

1 час назад, Сарин сказал:

выжду полгода-годик пока допилят... 

Выглядит уж больно хорошо она, по инфе что дают. Лучшая стратегия будет в истории возможно. Годик ждать ппц терпение надо 

[Сарин 1,030]

 

Неблагородные амбиции

 

Эти дни Балтийские берега запомнят как дни упадка нравов, беззакония и жестокости. Священники и монахи позабыли о своем призвании и вцепились друг другу в глотки. Терру Мариану сотрясает гражданская война.
Тевтонский орден спешно выдвинулся на помощь. После того как восставшие в Ревеле под руководством местного епископа устроили резню, союзный тевтонам Ливонский орден остался временно беззащитен перед вторжением рижского ополчения. Впрочем одиннадцатитысячной армии Мариенбурга хватило бы на обоих противников с лихвой.

Рыцари шли через орденские земли свободно и получая благословения: слухи о военном преступлении в Ревеле разбежались быстро. Лишь когда впереди показались стены Риги, гонцы сообщили о решительной враждебности горожан. Прошли недолгие формальные переговоры, началась осада. Маршалу Иоганну фон Гогенцоллерну известно по донесениям разведки, что рижане уже оказали Ревелю поддержку и спешно развернулись в направлении дома. С ними идут горожане и наёмники, собранные из различного сброда, но даже вместе они уступают числом высокоорганизованной тевтонской армии. Однако в решающий час, рано утром, город внезапно отворил ворота и рыцарей связал боем городской гарнизон. Монахи ждали атаки несколькими часами позже: по их информации рижский капитан ведет свои вооруженные группы разным темпом и ожидалось что они сперва перегруппируются в городе, чтобы собраться в единый кулак. Но тогда тевтоны могли бы снять осаду, а лишь при участии гарнизона соотношение сил могло бы сравняться. Эта тактика принесла атакующим высокие потери, главный же козырь до последнего момента оставался в тени - Хеннинг назначил капитаном ополчения прославленного германского воина Адама Таккона и настоял, чтобы тот игнорировал всякие правила честной войны: рыцарей добивали, не давали отступать, не стеснялись расстреливать из луков и арбалетов. Поражение было не катастрофическим, но ошеломляющим. За Первой битвой за Ригу последовала Вторая и стены непокорного города так и не дрогнули - на глазах всей Европы слава Тевтонского ордена переживает стремительный закат.
 

Спойлер

Стоит отдать рыцарям должное: поражения не сломили тевтонский дух. Во всяком случае, не сразу. Оставив крепкий рижский орешек на потом, монахи в третий раз за войну вернулись в составе одиннадцати тысячного войска. На этот раз они решили опробовать на зубок Ревель и здесь маршал даже несколько вернул себе лицо: мятеж ревельского епископа был успешно подавлен. Однако, на ослабшее после битвы войско обрушился Адам Таккон, снова выбив орден из города и заняв его уже силами рижан.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Военные победы ободрили городской Совет, однако экономическая война не может быть выиграна гением одного капитана - казна стремительно пустеет. К счастью, Рига распоряжается ценнейшим активом - правом чеканки собственных монет. Восточная Европа страдает от нехватки ценных металлов, ближайшие серебряные рудники в Богемии и в Башкирии, куда изредка добирались новгородские купцы. Так что изготовление серебряных рижских пфеннигов шло нерегулярно. Тем не менее, как последняя ганзейская остановка перед Русью, Рига пользовалась своим преимуществом. На Востоке монетарный обмен был значительно менее распространен, бытовали грабежи, деньги переставали принимать в чумной год. Так что зачастую для немецкого купца хорошей идеей было оставить в городе добытые бартером золотые и серебряные предметы на переплавку или передать деньги на хранение во избежание разбоя в чужой земле.
 

Спойлер

 

Это оказалось последним распоряжением Хеннинга. Смерть забрала его посреди войны и сражающийся город унаследовал Зигфрид фон Хойя - немец, проживший изрядную долю жизни в Генуе. В условиях ожесточенной борьбы никакого пространства выбора правой руки у новоназначенного епископа не оказалось: должность получил кандидат от городских патрициев.
 

 

Спойлер

 

Зигфрид фон Хойя нашел свои владения в плохом состоянии. Многие люди убиты, соседи озлоблены, состояние финансов катастрофическое. Все грехи приписав своему предшественнику он немедленно начал с монахами переговоры о перемирии. Оба ордена пострадали еще больше, так что появилась даже возможность навязать территориальные уступки. Рыцари уступили проблемные для них Ревель и Данциг. В последнем тоже вот-вот назревал социальный взрыв против тевтонских налогов, так что уход по руку епископа на время отсрочил ганзейские притязания Прусской конфедерации.
 

Спойлер

 

Ливонский орден рухнул, прервались и рыцарские патрули на Балтике. Небольшой, непрочный рижский союз торговых городов оказался под угрозой со стороны Готланда. В поисках нового гаранта безопасности морской торговли архиепископ вмешался в династическую борьбу между семьями Веттинов и Виттельсбахов за судьбу вольного острова. 
 

Спойлер

 

На стороне Готланда выступили только родственники Эрика Померанского - пиратского короля. Кажется военная кампания будет простой. Но стоило ополчению пересечь границу Вольгаста как в самых темных подворотнях немецких городов зашевелилась недобрая жизнь. Семья Веттин не отличается феодальным могуществом, зато глубоки её корни в криминальном мире. С десяти концов воспламенились рижские владения, чиновники не доходили с утра до своих рабочих мест, семьи ополченцев подвергались грабежу. Всплеск преступности ярко явил себя после подписания мира, отделившего Рюген от Вольгаста. Остров был передан в ведение епископу, но тот не проправил и года. Братство Витальеров вышло из тени и захватило графство, создав вторую свою пиратскую базу.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Осада острова затянулась и Рига утратила бдительность. Отряд головорезов ночью проник за городские стены и пленил нескольких важных членов городского Совета. Внезапно для Кальмарского союзника Зигфрид капитулировал. Немецкие города выплачивают налоги в пользу Готланда, а Рига попала в подчиненное положение.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

 

[Сарин 1,030]

Железный банк

 

Пиратские суда отбыли на Готланд, увезя с собой ценных заложников. Каждый из недавно аннексированных Ригой городов пережил ту же беду. Олигархические семьи восточно-ганзейских полисов выплачивают дань.

Мрачные дни тем не менее стали передышкой от тяжелой гражданской войны. Епископ Зигфрид наконец вернулся к тому ремеслу, ради которого был призван из Генуи Хеннингом - организацией торговли.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Надо заметить, архиепископ и под пиратским владычеством оказался в особом положении. Разбойники не жаловали дворян - большинство пиратов происходило из простолюдинов. Но такие же простолюдины-священники, пусть порой отлученные или погруженные в ересь, постоянно присутствовали в их общинах. Суеверия и любовь к Богу не знают сословных и ремесленных различий. Так что некоторое общение между Ригой и Готландом завязалось сразу же. Сперва епископ ходатайствовал о жизни и здравии заложников. Затем в одностороннем порядке предоставил островитянам привилегированный доступ к городским верфям. Пираты оценили гостеприимство и сами не заметили, как быстро образовали в городе свое сообщество. Это изрядно попортило репутацию клирика, но такова была цена выживания Малой гильдии городских ремесленников.
 

(ИИ совершенно не склонен выполнять пиратские миссии, так что пришлось ему помочь. Захват городов повысил его лимит, проданные в начале корабли позволили Готланду выполнить миссию на +30% пиратской мощи. Теперь мы продаем ему свой ведущий пиратскую миссию флот - ровно за день до тика месяца, чтобы он не успел отменить её. В этом случае у него будет 30 дней чтобы прожать свою кнопку и вуаля: вассальная Рига получает +100% рекрутов, +100% моряков и еще пару приятных бонусов)

 

Спойлер

 

Прошло совсем немного времени и неспокойное пиратское сообщество начало раскалываться. Община разбойников Риги стала воспринимать себя, а не Готланд, центром криминального мира на Балтике. А Зигфрид всеми силами вскармливал гонор у "новых рижан": дарил подарки, лучшие корабли, даже ввел избранного капитана в городской Совет. Впрочем, пряники закончились, а пираты все еще колебались. Тогда епископ тайной тропой провел в город датских посланников. Капитана посреди ночи схватили, вытащили на улицу и притащили к городской виселице - прозвучал ультиматум: пиратское сообщество в Риге должно принести полную присягу лично епископу. В обмен тот гарантирует им амнистию, когда немцы и датчане покончат с разгулом преступности на островах.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Островитяне в отчаянии казнили заложников и разграбили побережье Риги, но сломать Кальмарскую унию им не по силам. Города вернулись под руку Риги вместе с отхваченным у Вольгаста Штральзундом. Криминальный мир Риги уцелел.
 

Спойлер

 

Тем временем Польша уничтожила Тевтонский орден. Едва выбравшаяся из беды Рига столкнулась с перспективой закуситься за Данциг с намного более сильным конкурентом. Зигфрид в очередной раз проявил чудеса дипломатии и заключил с Польшей союз - ценой отказа от дружбы с Данией и предоставления данцигской епархии автономии.
 

Спойлер

 

Спустя десять лет правления всякому ясно - не смотря на немецкое имя, Ригой правит итальянец. Епископ не чурается преступников и наемников, дергает за самые темные нити региональной политики и ни во что ни ставит союзы. Именно от этого итальянского влияния Ганза некогда пыталась защититься. Но не преуспела. В цепкие пальцы Зигфрида попала вся пиратская шайка. Им удалось избежать повешения, но веревка оставила навеки след на их шеях: теперь они личная гвардия епископа для решения самых темных проблем, хотят они того или нет.
 

Спойлер

 

Ливонский орден добит практически без боя. Ливонская конфедерация де-факто упразднена и епископ Риги больше не нуждается в советах епископов Ливонии.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Больше в этой части Балтики у Риги нет торговых конкурентов. Но торговля в упадке... ведь Новгород сожжен и захвачен Москвой. Зигфрид снова мобилизовал свои криминальные возможности для пробития нового окна на Русь.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тем временем Данциг переживает расцвет. Местные ремесленники монополизировали рынок балтийского янтаря. Зажиточный город стал проводником Ренессанса на севере. Итальянец на рижском престоле горячо поддержал эти веяния.
 

Спойлер

 

Немцы шагают по русскому северу. И им тут никто не рад. Сопротивление однако возникает лишь спорадически, в основном от матушки-зимы. Очень скоро Архангельск пал. Зигфрид не мелочится. Он потребовал от республики новых условий торгового партнерства, на сей раз с уважением привилегий германского купечества. Гарантом их прав теперь будет посадник, обязанный назначаться из католического меньшинства. В некотором роде Новгород повторил судьбу языческой Литвы.
 

Спойлер

 

Московии досталось крепко. Немцы изолировали Новгород, превратив бывшие новгородские провинции в зону отчуждения. Здесь не будет ни русской, ни латинской власти. Одна лишь тайга, да разбой.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Войны, хаос и попустительство епископа снова позволили подняться криминальному миру. В среде рижских разбойников стремительно сделал себе имя некто Тайбер Занн - дерзкий и алчный налётчик.

 

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Страх и ненависть на севере привлекли гневный взор Рима. Зигфриду пришел приказ немедленно явиться на ковер к Папе и преклонить колени в покаянии и ожидании милости.
 

Спойлер

 

Архиепископ рижский прибыл в Ватикан босым и в драном рубище. Всем своим видом он выражает смирение и виновность. Но то лишь театр. В столице католического мира ставится спектакль. В чуткой к коварству итальянской среде слава Зигфрида опередила его прибытие. Крещение Новгорода, уничтожение орденов и погром Москвы составили впечатление. Тем громче прогремел на всю Курию предложенный им проект.

Зигфрид предложил Риму всю Ригу на блюдечке. Городу нужен статус протекции непосредственно от Святого престола. Тогда Рим и только Рим сможет почерпнуть выгоды, какие таит в себе ганзейская торговля и колонизация русских земель. Для Курии это означает впервые стабильно получать деньги с территории Терра Мариана. Ордена плохо зарекомендовали себя: будучи богатыми, они использовали свое влияние чтобы удерживать десятину при себе. Но теперь это может измениться.

Прежде всего, нужно основать банк. Разумеется, не под банковской вывеской, а скажем, под видом Общества взаимопомощи Девы Марии германской. Структура могла бы финансировать дальнейшие походы, выкупать заложников и помогать бедным. Как церковная организация, она существует лишь для служения, её сотрудники приносят обеты бедности, а значит избавлены от соблазнов алчности. Это обстоятельство позволяет снять с неё бремя уплаты налогов и запрета на ссудный процент. Вести дела банка и представлять его интересы в Курии будет кардинал-протектор. Специально назначаемый для исполнения этой функции лично Папой.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Ордена восстановлены в своем законном статусе. Более не суверенные, подчиненные архиепископу Риги монашеские корпорации - ровно такие, какими их задумал основатель города Альберт. Чтобы прочнее держать магистров в узде, их лишили независимых финансов. Теперь все пожертвования, подарки, транзакции из Рима и десятина будут проходить через рижский "банк". Который горожане очень скоро прозовут Железным банком - по узнаваемому внешнему виду его многочисленных "вкладчиков".

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Бесхозные русские земли переданы Новгороду. Кроме Карелии, статус которой все еще обсуждается.
 

Спойлер

 

Из ниоткуда возник новый глобальный игрок на макроэкономической карте Европы. Сложная система управления, созданная здесь из взаимодействия разных церковных организаций, теперь имеет неофициальное название - Конгрегация.
 

 

Спойлер

 

Спойлер

 

[Сарин 1,030]

 

Ложные боги

Не можете служить Богу и мамоне
Мф. 6:24

 

Рига стала центром действительно крупной сети. Даже филиалы одного лишь Тевтонского ордена усеяли собой всю Европу. Но были также неформальные связи с аристократическими семьями, отправлявшими на службу своих сыновей - поток подарков, пожертвований, имущества знатных отпрысков шел постоянно. Отчисления на походы со стороны Папства, дружественные гражданские организации, дипломатические союзники орденского государства дополнили картину. Балтийский город теперь напоминает своего рода Панаму, где расположили свои штаб-квартиры богатейшие европейские военные ТНК.
 

 

Новый статус своего соседа быстрее всех отметили предприимчивые ганзейские города. На время гражданской войны в конфедерации и криминального протектората торговля с Любеком угасла. Теперь архиепископ принимает в своей резиденции одну делегацию за другой. Важным итогом проведенных встреч стало обещание Любека ходатайствовать перед Рейхстагом о членстве Риги в Империи. Габсбург был счастлив хотя бы опосредованно наложить руку на обширное наследство орденов.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Ценным активом Риги стала дружба с Новгородской республикой. Посадник в ней по-прежнему ритуально принимает католицизм и блюдет права немцев, но его страна остается православной.
 

Спойлер

 

Тайбер Занн отколол от Братства Витальеров свою криминальную группировку и назвал её Консорциумом. Преступники вскоре перекочевали в Рюген и вскоре заняли в пиратской республике лидирующее место.
 

Спойлер

 

Коммерческое влияние Риги перековывается в политическое. Польша стала податливее на переговорах и согласилась вернуть Кёнигберг, признав его имуществом ордена. Рыцари - все еще не лояльные новому руководству - теперь стали гораздо покладистее. Из вероломного врага Рига стала местом защиты их интересов.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Богатство... с ним Церковь никогда не справлялась хорошо. Пьянящий успех хмелит головы монахов сильнее самого доброго вина. Днями он нашептывает алчные амбиции, ночами убаюкивает сладкими сытыми грезами. Скромные некогда залы наполняются позолотой - во славу Божью, как хочется им думать, но так легко принять её за славу собственную...
Золотое сияние отражается в глазах и поселяется там янтарным блеском, не отпускает, заставляя зрачок расширяться в погоне за утолением незнакомого прежде аппетита. Мамон явился в священные покои и уселся в самом их центре. Шум увеселений, блеск придворной жизни наполнили сердца людей, безумно кружащих, вьющихся вокруг беса. И чем ближе, тем настойчивее, тем льстивее их лобызания. У самого демонического тела человеческое покидает людские тела и страсть превращается в животную похоть - в Риме снова царит порнократия.
 

Спойлер

 

Сменилось лидерство и в Риге. Ныне царствует архиепископ Иоганн, выходец из местной знати, человек Возрождения. И его коадъютор Стефан, назначенный за взятки от Большой гильдии.
При них Железный банк впервые попрал суверенитет самой Риги. Подобно генуэзскому банку святого Георгия, организация выкупила у городского совета право собирать налоги. Эта распространенная в это время практика в долгосрочной перспективе укрепляла власть олигархии. Ведь налоги вещь нерегулярная, в плохой год город оставался должен Банку, а значит попадает в политическую зависимость от него. Много раз чиновники Генуи торжественно клялись не продавать больше налоги частным лицам, но всякий раз нарушали это обещание. Кроме того, большая часть поборов взимается с потребительских товаров, таких как соль, ткани или рыба. Что означает относительно большее давление на бедняков, перекачивая капитал с социальных низов наверх, к акционерам Банка.

 

Спойлер

 

Не успела Рига насладиться своим возобновленным ганзейским статусом как Лигу потряс скандал. Причиной конфликта стал статус Готланда. Дело в том, что освобождение Риги вовсе не окончило историю балтийского пиратства. Рюген и Готланд лишь вернулись в прежние границы своего влияния. Пока Рига решала внутренние проблемы, Любек нашел решение в том чтобы принять обе сомнительные республики в Ганзейский союз. Для прагматичных купцов это допустимая сделка с совестью. Но вот для епископства с подчиненными рыцарскими орденами - ни в коем случае. Пираты названы врагами самого Бога и мира - в идеологическом поле это экзистенциальный конфликт. Тайбер Занн подчинил Рюген, чем несколько охладил противостояние, но в Готланде влияние Консорциума невелико.

Рижская делегация выступила на Рейхстаге, обвинив Любек в ненадлежащем соблюдении интересов римского купечества. От имени орденов Иоганн поклялся разрешить вопрос с пиратством даже вопреки Ганзе.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Иоганн правил недолго. Во главе воюющего города его сменил Стефан, назначивший коадъютором богослова из числа своей свиты.
 

Спойлер

 

Войска Конгрегации по региональным меркам огромны. Тридцать тысяч солдат включают в себя городское ополчение и львиную долю рекрутов, прежде служивших Тевтонскому и Ливонскому орденам. На самом деле армия корпорации в состоянии потягаться с самим императором. До известной степени эта мощь иллюзорна: она опирается не на подчиненное архиепископу население, а на рекрутские наборы в орденских командорствах по всей Империи. Но тем сложнее вольным городам оказалось убедить Рейхстаг что именно Любек достоин его поддержки, а не Рига. Ганзейская лига погибает опозоренной дружбой с пиратством, растоптанной военным путем своим более идеологически привлекательным партнером.

 

Крестоносцы вошли в пределы Любека и... остались там. Причиной сделки с пиратами объявили глубокую коррупцию, поразившую столицу Ганзы. А потому благородное рыцарство возьмет город под долгосрочную... опеку, во имя установления в нем заново законного порядка. Недолго продержался и Готланд. Остров был передан для длительной реабилитации под опеку тевтонам.
 

Спойлер

 

Несколько недель на Балтике пустовал вакуум порядка. Торговцы, более не организованные в Лигу, лихорадочно соображали подходит ли утративший независимость Любек в качестве покровителя прежнего апелляционного суда - едва ли. Будто издеваясь, Большая гильдия предложила Ригу в качестве новой ганзейской столицы. Архиепископская кафедра действительно наилучшим образом подходит в качестве арбитра. Однако, никогда еще лидер Лиги не был настолько явно превосходящим остальных. Но каков выбор..?

Стефан теперь епископ и глава ганзейского аппеляционного суда. Рижское купечество смакует перспективы проникновения на богатые ярмарки Любека.
 

Спойлер

 

Впрочем, в теократической столице развился и новый специфический рынок. За коммерческие преступления епископ продавал индульгенции.

 

Спойлер

 

Ганза сменила столицу, но не изменила своим приоритетам. Теперь Зундская пошлина стала занозой для далекой от неё Риги. Кальмарская уния стала враждебной.
 

Спойлер

 

Пока на западе Любек лоббизмом подчиняет своим приоритетам Ригу, на востоке Новгород занят тем же самым. Благодаря тому, что немецкие и новгородские купцы торгуют на общих ярмарках, между ними развилось некоторое родство интересов. Чем больше Новгород захватывает земель на юго-востоке, тем больше товаров в конечном итоге окажется в его дружественной рижанам столице. Московиты получили на свою голову крестоносно-новгородский поход.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Соперничество со Скандинавией переросло в войну, когда Стефан выразил поддержку независимости Швеции.
 

Спойлер

 

Совершенно незаконно Конгрегация оккупировала часть христианской Фландрии. Папе Борджиа передана взятка, чтобы он закрыл на преступление глаза. Подкуп императора обошелся дороже. Рига добровольно согласилась выплачивать существенно более высокие налоги, которые не так давно согласовал Рейхстаг.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Культ мамоны глубоко извратил душу Стефана. Золотой блеск привлекает епископа даже сквозь залившую монеты кровь христиан. Столы в его резиденции ломятся от яств, но никто более не утоляет за ними голод - теперь застолье это место интриг, услаждений плоти, пустых разговоров. Мечи его вассалов добывают победу за победой, но нет за ними славы и достоинства. Сладкое языческое изобилие полно жестокосердия.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Одинокий остров на крайнем севере понадобился Риге ровно за одной целью: это самый дешевый способ повысить свой статус. Выкупить у местной нищей знати титул исландского герцогства оказалось легко. Рейхстаг даже принял их подданство.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Сатанические культы разложили и опорочили Церковь. Мятеж против прогнившей системы начал бывший монах Мартин Лютер.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

 

[Сарин 1,030]

 

Кающиеся рыцари

 

«Церковь... больна». Словно коллективный разум огромного муравейника нашептывает Европе эту тревожную мысль. Тысячи монастырей, аббатств, приходов отвечает на тревогу тайными собраниями, гневным отрицанием, молчаливым раздражением. Невозможно понять исток дискомфорта, найти виновника. Но он заполняет собой саму пустоту во всяком крупном собрании людей. Нестройный хор голосов - с амвона или в тайной переписке, криком или шепотом - пытается выговорить, выругать проблему повсеместного разложения, как будто это поможет ей в одночасье исчезнуть. Из вихря эмоций, социального шума словно метроном методично доносится вкрадчивая речь источника ложной мудрости, речь лукавого демона Астарота.

Одинокий монах Августинского ордена слишком пристально вслушивался в тишину. Его сердце билось слишком часто в молчаливом уединении кельи и тишина ответила на этот ритм. С ним заговорил Голос, очаровательный, полный интеллекта. Он обещал обновление и новую эру свободной от Мамоны, бедной Церкви, той самой, что описана на древних страницах Священного Писания. Дни и недели напролет монах проводил вместе с книгами, выискивал в переводах истины, которые отвергли вышестоящие над ним развращенные иерархи. Снова и снова он открывал Текст и подвергал беспощадному анализу его содержание. Неведомое потустороннее чувство близкого ответа манило его, увлекало и незаметно обволокло его личность целиком. В добрых и кротких, намеренно иносказательных посланиях Христа он вычитал главную необходимость: уничтожить Римскую церковь.

 

«На том стою, не могу иначе и да поможет мне Бог.» - твердым, словно не своим, лишенным сомнений и смирения голосом произнес Лютер на Рейхстаге. Требование императора к Мартину отречься от его взглядов разбилось о скалу убежденности последнего в собственной правоте. Монах стал апостолом и теперь открыто признал это. Энергия муравейника наконец нашла точку выброса. Ропот неспокойных душ придал проповеднику ораторскую силу, по признаниям свидетелей, превосходящую человеческую.

 

 

Волна отречений покатилась по всей Европе. Уже на том судьбоносном Рейхстаге Лютера поддержал король Богемии - не в первый раз Прага отвернулась от царящей в Риме порнократии: здесь церковь Мартина Лютера нашла благодатную почву в виде загнанных в подполье гуситов. Дания и Швеция, обозленные вероломством Риги, отложили разногласия в сторону и приняли новую конфессию.

 

...на свою беду. Балтийские крестоносцы много в чем сходятся со своими братьями-госпитальерами, но твердо расходятся в отношении к ереси. В непростых реалиях Ближнего востока рыцарям не приходилось выбирать себе союзников, они защищали не столько католический, сколько православный мир и глубоко прониклись духом экуменизма. Но север был иным. Здесь бушевали Гуситские войны, частью которых стал успешный поход еретиков на земли Тевтонского ордена. Угроза от иноверцев, будь то православных, гуситских или даже не достаточно католических глубоко связалась здесь с угрозой полноценной межгосударственной войны. Поэтому новость об отходе Богемии в лютеранство встречена у тевтонов кивком головы - мы этого ждали и точили мечи.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тем временем Любек алчно выгрызает свое новое место в экономической жизни Конгрегации. Он принял у себя филиал Железного банка - первым из старых ганзейских городов. Вообще-то Ганза не раз накладывала запреты на развитие финансового ремесла, но с волками жить - по-волчьи выть. Реальность порой не спрашивает тебя о традициях. Позитивной стороной процесса стало привлечение инвестиций в ремесленные гильдии Любека.
 

Спойлер

 

Среди прочих выгодоприобретателем стала старая гильдия любекских добытчиков соли. Ценнейший актив, с помощью которого город занимал ведущее положение на рынке сельди в Сконе. Собственных источников соли у ганзейцев не было, потому они приобретали права на неё у Лауэнбурга и Люнебурга. Но с тех пор как в регион пришла оккупация, прежние привилегии перестали соблюдаться. Теперь же доли в бизнесе приобрел Железный банк. А значит интересы Любека представляет теперь Конгрегация.

Небеса свидетели, как же не повезло с новым партнером графу Отто Асканьеру. Князь Лауэнбурга молод, охоч до женщин и прославил свой двор всевозможным развратом. Столкновение с монашеской корпорацией вызвало взаимное раздражение. Клирики развернули идеологическое наступление на знаменитого грешника, чтобы сбить цель на соль. С амвонов теперь распускают всевозможные срамные об Отто слухи. Разгневанный монарх ударил на переговорах кулаком по столу, в ответ на что получил... объявление войны.
 

Спойлер

 

Гамбург - город-побратим, партнер и союзник Любека выступил в защиту Отто, в надежде уладить спор. Но страшно просчитался. Это больше не тот Любек, который он знал. Оккупация Конгрегацией была передана вассальной республике и бывшие побратимы устроили в Гамбурге резню. Городской совет казнен, улицы преданы огню, а затем насильственно присоединены к Любеку.
 

Спойлер

 

Пока в Европе бушует война, к таинственным берегам по ту сторону Атлантики отправился с экспедицией рыцарь Джеймс Ганн. Орден направил его на поиски артефактов, упомянутых в древних сказаниях викингов...
 

 

Спойлер

 

Порнократия Борджиа закончилась закономерным исходом. Когда Родриго умер, Конклав избрал ставленника сильнейшего и богатейшего лоббиста - Конгрегации. Новоизбранный Папа Мерцелл II даже поклялся бороться с коррупцией и симонией в Церкви. Впрочем, ведение антикоррупционной кампании почти необходимая деятельность в начале правления каждого нового монарха - обвинения в воровстве помогают вымести со двора враждебные элиты, запугать их, а собственную клику держать в узде круговой поруки.
 

Спойлер

 

Конгрегация отстояла свои интересы жестко: грешник Отто изгнан из своих владений, самые ценные куски которых прибрал к рукам Железный банк. Под временную оккупацию попала бургундская Пикардия - место одной из знаменитых школ рыцарства. Империя... смирилась. Габсбургское правление испытывает кризис и нужду прислониться к папскому престолу. Ну или хотя бы к его спонсору.
 

Спойлер

 

Фалунский рудник - медная сокровищница Скандинавии, аналогично с солью превратился в яблоко раздора. Ганзейские купцы издревле владели долями предприятия, но были изгнаны. Здесь торговый конфликт уже успел слиться с религиозным. Настало время семени Лютера взойти кровавым цветом.

 

Спойлер

 

Империю сотрясают насилие и религиозные страсти. Как никогда прежде Рейхстаг нуждается в постоянных дебатах вместо периодических хаотичных заседаний. Князья договорились создать второй политический центр государства - в старой столице, Аахене. Подальше от императорского двора парламент сумеет объективно и независимо обсуждать чувствительные вопросы.
 

Спойлер

 

Шлезвиг, Гамбург и Любек стали целью шведов и англичан. Но всюду были биты. Швеция утратила драгоценную медь в пользу Любека и часть Финляндии в пользу Ливонского ордена.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тем временем у Конгрегации завязались особые отношения с Рейхстагом. В Пикардии корпорация подготовила группу имперских рыцарей, которые согласились присягнуть Аахену, чтобы быть гарантами независимости парламента. Рыцари были светскими аристократами, но в знак великой щедрости Конгрегация предоставила им полный доступ к инфраструктуре прочих рыцарских орденов. Лошади, оружие, мастера боя - Рейхстаг может тренировать свою гвардию где захочет, за счет Риги.
 

Спойлер

 

Обрадованный парламент немедленно отправил Имперских рыцарей в первую миссию. От имени Конгрегации, Ганзы и всего римского купечества им было велено вступить в переговоры с Марокко и Тунисом, с целью приобретения торговых факторий. Мусульмане с подозрением встретили вооруженную делегацию, но скромное число рыцарей несколько ослабило их бдительность. Берберы согласились предоставить несколько портов в обмен на крупное денежное вознаграждение и обязательство немцев не возводить в торговых зонах военных строений.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Царства Мамоны и Астарота вступили в жестокую игру. Ход в ней - жизнь, валюта - кровь, победа - сама игра. Отвращение к одному демону возбудило ереси на потеху второму. Чудовища закружились в танце, одной рукой поддерживая друг друга, а другой нещадно удушая. В их мотивах нет порядка, лишь хаос, в безумии которого суждено сгинуть многим одержимым радикалам.
 

Таковых вдохновило насилие, учиненное Конгрегацией на севере. Разочарованные зашедшими в тупик дебатами, многие знатные дома обратились к императору с требованием полицейской силой навести порядок. Но Габсбург медлит: аппарат империи сложен и хрупок, чтобы не подумав вмешиваться в его гармонию. Вместо этого Вена призвала крестоносцев на юг Германии - защитить веру в бесславной гражданской войне чужими руками.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Католики выстрелили первыми. Акт позорной жестокости, поражения дипломатии. И знак того, что репутация среди лютеран все меньше беспокоит элиты Империи. Взаимная дегуманизация нарастает.
Крестоносцы вошли в Вюртемберг против всех законов, не встретив значительного сопротивления. Княжество поставлено на колени, правящая династия подвергнута проверке инквизицией. Граф Эберхард насильственно обращен в католицизм, лютеранские церкви разогнаны. Твердость католической веры семьи Вюртембергов отныне гарантирует вовсе не их свободная совесть. Требованием Конгрегации стало заложничество. Принудительным путем в Тевтонский орден был заключен Альбрехт фон Вюртемберг - "кающийся рыцарь", как его прозвали. Ведь теперь на его плечах лежит миссия восстановления доброго имени своей семьи ратными подвигами. Вся его рыцарская жизнь, зачатая таким образом в позоре, теперь посвящена погашению моральных долгов.

 

Спойлер

 

Возможность испытать свой меч Альбрехту представилась быстро - на севере снова священная война. На сей раз королевство Датское переживает вторжение.

 

Спойлер

 

Семья Грифов из Штеттина последовала за Лютером и поплатилась за это любимым сыном. Конгрегация вторглась, захватила в пользу Любека столицу и увела из семьи Владислава Грифа - второго кающегося рыцаря.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Ольденбурги насильственно обращены и поплатились заложником. 

 

Спойлер

 

Второй Вординборгский мир заключен на руинах датской государственности. Любек захватил Копенгаген и Остиланд, взял под контроль сбор Зундской пошлины, чем привел датчан в совершенно жалкое состояние. В торгово-религиозной войне на Балтике безоговорочно победили католики.

 

Спойлер

 

Кровавый суд над еретиками добавил католической корпорации рабов, но не друзей. Крах доверия, свободы и надежды заполоняют мятежные людские души. Крестьяне массово восстают против своих феодалов. Под сомнением оказались уже даже не религиозные догмы, а сами основы общественного порядка в государстве. Реформация беременна Революцией.

На площади крестьянской республики Фрисландия проповедует новый апостол. Тихий, скромный и аскетичный француз, каждое слово которого заряжено силой социальной агрессии. Его доктрина носит название рациональной. Так люди именуют свои идеи, когда отворачиваются от мистики, чудес и тайны. Предпочитают чувствительность ума чувствительности сердца. От абсурдного и загадочного христианства в его идеях столь немного, что их впору считать не религией, а идеологией. Жан Кальвин проповедует об избранности и порочности человека, о богатстве и бедности, о республике и непостижимости Божьего суда.
 

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

[Сарин 1,030]

 

Эра Раздора

Раньше мир был полон бесплотных духов, которые угнетали души людей;

теперь они обрели тела и выдают себя за живых ангелов...

Мартин Лютер о протестантах

 

Европа лакомым блюдом лежит на демоническом пиру. Алчность, зависть, апокалиптические секты захватывают души людей, чьи тела ослабли от голода и климатических перемен эпохи похолодания. Крестьянство воюет, нищает и страдает от неурожая, пока элита разлагается в неге Ренессанса, языческой роскоши и церковном цинизме. Внезапные вспышки откровения от общения с потусторонними силами порождают новых ересиархов неконтролируемо в самых разных странах и слоях общества. Инквизиция перегружена делами о колдовстве, ереси и богоотступничестве. Там где официальная власть слаба, простонародье берет суд в свои руки и по деревням отправляются братства охотников - отряды для уничтожения колдунов. Никогда еще так тесно не переплетались ощущение близкого конца и жажда вечной загробной жизни.
Не смотря на все военные успехи, лютеранство не побеждено. Напротив - апостолы новой веры использовали эффект от вторжения в пропаганде и серьезно укрепили свои позиции в нескольких государствах. В их руках теперь печатный станок - Европу затопило невиданное прежде количество публикаций. Языки проповедников не чурались выдумок, откровенной лжи и самых черных метафор в отношении своих врагов. Истина пала первой жертвой информационной войны.

 

Братство рыцарей-заложников собралось в Риге на великом торжестве в честь Ливонского ордена. Как оказалось, вместе они преломляют хлеб в первый и в последний раз: военная нужда требовала их присутствия в самых разных частях мира. Альбрехт отправился очищать имя своего рода в русские земли, де-факто возглавив новгородскую дружину. Владислав - самый талантливый воин из трех - уехал в Голландию, где намечается открытие фронта против набирающей мощь общины еретиков. А самый щуплый, неопытный в военных делах, наименее знатный Людвиг отбыл в Новый Свет с группой конкистадоров.
 

Спойлер

 

Тем временем, в город торжественно ввозят обломки и артефакты разоренной Ордынской столицы, города Сарая. По главной улице ведут пленников. Стефан позволил монахам справить самый настоящий римский триумф, ведь сегодня особый день - Ливонский орден торжественно завершил свою историческую миссию победой. Удар по Москве обрушил ордынское владычество над формально крещенной в латинство Русью. Немецкая столица теперь станет живым памятником поражений степняков. Злые же языки говорят, что увезя в Ригу останки Сарая, та стала новым игом, куда русское купечество уплачивает дань.
 

 

Спойлер

 

Событие стало поворотным для Пскова. В городе издревле существовала ориентированная на немецкие ордена фракция. Теперь она получила город в полное распоряжение. Вместе с секуляризацией сюда прибыли имперские министериалы.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Секуляризация встретила серьезное сопротивление Тевтонского ордена. Магистр побоялся, что его миссию тоже "завершат" и приобрел множество сторонников в городах бывшего соседа. Слабовольный Стефан уступил. Чем растить себе снова внутреннего врага, он предпочел ему покровительствовать. Вот только часть ливонских рыцарей наотрез отказалась от слияния с тевтонами. Пришлось основать орден второй раз, в крохотных границах.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тайбер Занн отошел в мир иной, не оставив преемника. Криминальный Синдикат развалился на враждующие группы и Рюген был аннексирован. Лояльным пиратам выплатили компенсации, город передали под опеку местному епископу.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Не меньшее по размаху торжество празднуют в Новгороде. Посадник Назарий Елецкий посередь захваченного Кремля объявил свое государство республикой Россия. На деле его государство конечно конфедерация. Жидкое, рыхлое, едва функционирующее собрание полуавтономных городов. Новгороду никогда не было особого дела до своих родственников, лишь страх перед завоевателями (и конечно немецкая помощь) гнали его экспансию на юг.
 

Спойлер

 

Кремль послужил символической точкой сборки новой страны, но лишь на период празднеств. Вытесненный с балтийских берегов Ливонский орден договорился о возвращении крепости в качестве собственной резиденции. В благодарность за проявленную Россией щедрость Папа Мерцелл назначил враждебное новгородцам Казанское ханство целью крестовых походов для всего латинского мира - решение явно не популярное, непонятое и продиктованное коррупцией.
 

Спойлер

Где-то далеко-далеко пересекает Атлантику кающийся рыцарь Людвиг фон Ольденбург. Ему повезло получить от Рейхстага сопровождение из Имперских рыцарей: в Аахене посчитали что приключения в Новом Свете достойны их ищущей славы натуры. В пути их ветхое суденышко попало в шторм и утратило подвижность. Всю длинную черную ночь команда не могла приступить к ремонту и в страхе затихла: казалось, по днищу корабля скребется морское чудовище. С первыми лучами солнца странные шумы пропали и люди, напившись рому для храбрости, добрались до берегов Бразилии. Здесь основана первая немецкая колония.
 

Спойлер

Братья Людвига по несчастью вступили каждый в свою войну.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Могучий Владислав фон Гриф оправдал свою репутацию. Он возглавил голландцев и даже без поддержки Конгрегации разгромил общину Жана Кальвина. Сам француз исчез из города также внезапно как и появился. Даже его сторонники не смогли объяснить как их лидер перенесся за городские стены.
 

Спойлер

 

А вот на востоке крестовый поход омрачен трагедией. Русская зима не разбирает в своем людоедстве своих и чужих. Альбрехт заразился гриппом и погиб. Командование походом взял на себя российский посадник. Ему даже удалось разбить ордынцев в далеких тевтонских краях.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Вот уже несколько месяцев экспедиция пробирается через нескончаемые джунгли. Позади много встреч, стычек и торгов с разбросанным по континенту местным населением. Любек отдельно попросил делать пометки о потенциально выгодных для ярмарок местах, Рига интересуется потенциалом для христианизации и золотом.
 

Людвиг идет в хвосте растянувшегося пешего шествия вдоль неизвестных высоких гор. Рыцари праздно болтают друг с другом, впереди идет пара нанятых в близлежащей деревне проводников и тоже треплется на своем странном языке. Конкистадоры идут уже четвертый час, но близится полдень, а значит нужно успеть добраться до реки, пока солнце не сделало дорогу невыносимой.
Спина и плечи Ольденбурга инстинктивно передернулись под доспехами, как будто от внезапно прокатившейся по их поверхности прохлады. На мгновение ему показалось, что он заметил пар выдыхаемого собой воздуха, хотя ничто вокруг не указывало на успевшую уже позабыться морозную свежесть северной Германии. Он остановился, но попытка обдумать эту мысль вызвала мигрень. Рыцарь прикрыл глаза и лоб рукой, но вдруг заметил, что больше не слышит разговоров своих попутчиков. Людвиг огляделся и понял, что не узнает местность вокруг себя. В нерешительности он сделал пару шагов, но тут же едва не рухнул на землю - это небольшое движение унесло его на несколько сотен метров. Где он находится? Сколько времени прошло? Он нездоров? Словно ответив на его вопрос, высоко над его головой выглянуло из-за облаков полуденное Солнце. Как бы там ни было, нужно искать укрытие в тени. Взгляд рыцаря упал на небольшую пещеру неподалеку и он осторожно шагнул в темноту.

 

Глазам не пришлось привыкать слишком долго. Кажется, будто в пещере имеется какой-то источник света. Прошагав недолго вглубь уже из любопытства, он оказался в маленьком гроте с водоемом, который питает небольшой водоскат. Ничего похожего на освещение рыцарь не заметил, свет как будто без источника висел в воздухе. В нос ударила свежесть и запах молодой листвы, исходящий от водоема. Ольденбург обратил внимание на яркие цветы, совершенно не к месту цветущие в тени пещеры. Он подошел ближе, заглянул в отражение...
...во имя всех святых, Людвиг не был готов к увиденному. По ту сторону воды на него смотрело каменное изваяние. Вокруг которого словно в замедленном течении времени неестественно кружились хлопья снега. Прошла секунда оцепенения, две или три.
 

 

Рябь прокатилась по поверхности воды, видение исчезло, рыцарь вернулся к реальности. Снаружи послышались звуки боя. Наспех набрав из источника флакон, Людвиг бросился к выходу - сражение теперь казалось ему более безопасным местом. Выскочив из пещеры, он бросился на звук в сторону джунглей, прорвался через заросли и оказался в самой гуще событий. Его попутчики отражали нападение каких-то дикарей. Не первый раз и не последний. Но в этом случае проводники ведут себя странно: они распластались на земле, плача, крича неразборчиво. Людвиг уловил только одно знакомое слово: "Предки! Предки!". Короткая стычка оказалась необычно кровавой, нападающие убились об их группу все до последнего. В их движениях смешались гнев и отчаяние, будто у змеи, в гнездо которой случайно наступил невнимательный путник. Немцы осмотрели тела. Действительно, одежды и оружие нападавших выглядели архаично даже в сравнении с остальными индейцами. Все павшие бойцы выглядят молодыми и здоровыми. А значит, перед ними не племя целиком. Месть может настигнуть экспедицию в любой момент. Ольденбург заметил, что его товарищи собрались скоро уходить и возбужденно поделился с ними своим открытием. К полному их недоумению: кажется, никто не заметил отсутствия Людвига. Тем не менее группа обошла местность широким кругом, в поисках загадочной пещеры, но к глубокому разочарованию ничего не нашла. За кающимся рыцарем закрепилась с тех пор репутация чудака.
Оскорбленный в лучших чувствах, Людвиг составил пламенное письмо на родину. Он выразил готовность исследовать северные области Америки. Ему показалось, что именно там он мог бы найти загадочное каменное чудовище, посрамившее его перед коллегами.
 

Спойлер

 

Коадъютор Хеннинг не пережил своего патрона. На помощь епископу Стефану прислан из Рима гер Йон. Исландец, большой поклонник колониальных приключений.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Йон Шевинг прибыл в Ригу под самый конец войны и под конец жизни своего предшественника. Умирающий Стефан завещал преемнику не строить вражды с Тевтонским орденом. Молодой епископ принес клятву и взошел на трон. Он не позволил синоду назначить себе коадъютора, отложив голосование. Дескать, ему в данный момент нет нужды в помощнике, к чему лишняя бюрократия? Истинная же причина стала главным предметом сплетен в городе: с собой из Рима клирик привез незаконную жену. Которой и доверил часть обязанностей коадъютора.
 

Спойлер

 

Неправедное правление началось с неправедной войны. Йон обвинил Московию в сотрудничестве с Ордой и вызвал из голландской столицы Владислава фон Грифа. Польско-литовская уния не приняла ни нового порочного епископа, ни его возмутительной политики.
 

Спойлер

 

Поляки вскоре пожалели, что вернули тевтонам их крепости. Полководец Конгрегации нанес славянам пару чувствительных поражений.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Война стала настоящим Тевтонским возмездием за годы унижений. Униаты растоптаны заново отстроенной тевтонской конницей. Лишь утрата суверенитета печалит магистра. Победа досталась их ордену ценой превращения в ручных рыцарей Риги.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Во льдах и огне закалилась Конгрегация. Возрождение Тевтонского ордена временно сместило вектор экспансии из Нового Света в Старый.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тем временем, Рим все-таки сдался и начал переговоры с протестантами о совместной реформе. Последний десяток лет принес смешанные плоды. Насилие между христианами стало нормой, ересь так и не подавлена, но операции Конгрегации нанесли большой ущерб элите евангелистов, рыцари Риги убили множество апостолов и разорили значительное число издательств.

 

Спойлер

[Сарин 1,030]

 

Великий план

 

Тьма отступает. Святой Игнасио Лойола основал общество Иезуитов и начал совершенно военную по духу наступательную кампанию против обмирщения и разложения Церкви. Конгрегация стала частым объектом критики в проповедях его сторонников: как источник религиозного насилия и страха, применение которых Игнасио порицал. Влияние нового движения возросло настолько, что теперь иезуиты стоят во главе Тридентского собора примирения с протестантами.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

В Тренте, месте проведения Собора, открылось множество книгоиздательств. Иезуиты озаботились тем, чтобы документы Собора, Римский катехизис и наиболее важные дебаты печатались мгновенно и активно распространялись по всей Европе.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Охвативший христиан энтузиазм духовного возрождения совершенно не пришелся по душе архиепископу Йону. Выскочки Лойолы бесцеремонно влезают в церковные дела, не признавая чужих юрисдикций и древних привилегий. Размахивают своим папским покровительством, словно оно дает им неуязвимость. Ищут мира с еретиками. В конце концов они угрожают власти епископа в Конгрегации, его незаконной жене и его незаконному сыну. Ради сохранения религиозных традиций, политической стабильности... и конечно же ради своей семьи Йон должен найти управу на реформаторов. Но как епископ, он не может напрямую идти против политики Рима. Ему нужен кто-то другой, некто верный и влиятельный, способный возглавить консервативное движение от своего лица. И такой человек нашелся...

 

***

Граф Тарту, ушедший в монастырь наследник эстонского дома, по-немецки называемого Дерптом, уже немолод и давно служит Тевтонскому ордену. Он поступил на службу добровольно, но довольно поздно для послушника - уже успев сформироваться как наследник аристократического дома. Его манеры, речь и часть привычек так и не уступили суровости орденской формации. Даже скромные одежды своего братства он носил с достоинством выходца из высокого сословия. Порой допускал возмутительные в глазах консервативных братьев вольности: дорогие ткани, благородные цвета, небольшие украшения. Всегда был не по-монашески заинтересован в политике и интригах знатных домов. Тарту словно жил двумя ногами в разных мирах, на самом их пограничье. Возможно поэтому даже спустя долгие годы он так и не завел в ордене сердечных друзей. Тем не менее, граф прославился как великий дуэлянт и прозорливый офицер, безупречно сдавал любые экзамены. Столь же элегантно как мечом рыцарь овладел ораторским мастерством. Многие конфликты ему удалось разрешить, а иные обострить лишь силой своего слова.

 

Йон встретил пожилого офицера уже на излете его карьеры и в годину глубокого кризиса веры. Много лет без какого-либо успеха граф боролся с коррупцией в ордене, в Империи, в Риме. Как тевтонский рыцарь, он сокрушался нерешительностью магистра, который не использовал колоссальные ресурсы организации для наведения порядка твердой рукой. Парадоксальным образом, обе стороны его личности - аристократическая и монашеская - в одинаковой степени тяжело переживают общую бесплодность прожитых лет. Марш иезуитов на короткое время пробудил в нем интерес, но вскоре сменился раздражением. По его мнению, духовные дети Лойолы не сражаются с Реформацией, а потакают ей. Про себя епископ отметил, что граф кажется попросту завидует тому, что Лойола смог в короткое время добиться того, чего Тарту не смог даже за годы. В конце концов граф просто уже не верит в реформы. За длинную жизнь он видел многих Пап, императоров и магистров. Он знает, что эту систему не спасти, она достойна только разрушения.
 

Первое знакомство двух клириков вышло неровным. В глазах графа Йон олицетворяет всю степень разложения, поразившую Европу. Но более внимательный взгляд на работу государя подарил новое впечатление: кажется, епископ по-своему разлагает систему, искусно подрывая её институты изнутри. После нескольких бесед, Йон и Тарту выяснили, что оба недолюбливают иезуитов. Оба, пусть и по разным причинам, желают консервативной революции. А главное, нуждаются друг в друге. Так родился Великий план. Из союза двух очень непохожих людей, заключивших тайное партнерство. Им не быть друзьями или даже в полном смысле единомышленниками. Но каждый из них уверил себя что может использовать другого в своей политической игре.

 

Спойлер

 

Граф Тарту покинул Тевтонский орден. Ко всеобщей печали, но не удивлению братьев - разочарование рыцаря было широко известно. Он вступил в наследство на родине, но затем исчез на несколько месяцев вместе со всем семейным богатством. Объявился уже в Голландии, при дворе княгини Маргариты, в стране которой на самом деле правили генеральные штаты. Оказалось бывший тевтонец вовсе не намерен уходить из политики. Напротив - сняв с себя узы обетов, он словно развязал руки для неподобающих монаху занятий. Довольно быстро Тарту обаял голландский двор и сколотил группу сторонников.

Точкой невозврата стало выступление графа в Рейхстаге: беспощадную критику он обрушил на нерешительность императора Габсбурга. Который позволил Богемии усвоить и сохранить лютеранство и теперь дает ереси дорогу в католическую церковь через Тридентский собор. Тарту прямо обвинил монарха в нерешительности, в неисполнении долга защитника веры, в лицемерной передаче Конгрегации полицейских функций. Противопоставил нечестивому государю граф народы немецкого севера - взявшие в руки меч и отразившие поползновения протестантов. Которые - если придется - покинут Империю чтобы защитить свои границы самостоятельно!

 

Аахен забурлил. Тарту получил гораздо больше поддержки, чем кто-либо мог предположить. Городской совет поставил на повестку дня вопрос ареста возмутителя порядка. Но было поздно: бывший рыцарь уже покинул город и получил убежище в Голландии.
 

Спойлер

 

Йон скрыл узы партнерства с графом. Это позволило ему толкать процесс перемен изнутри. Вскоре после скандала на Рейхстаге ко князьям обратился рижский государь. Он перечислил многие преступления и укрепление рядов, которые совершили протестанты, воспользовавшись Тридентским перемирием. Со смирением и печалью в голосе он уверил собрание, что не разделяет радикальных настроений Тарту. Но вынужден исполнить долг правителя. 

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Тем временем в Бразилии высадилась вторая экспедиция Людвига фон Ольденбурга. На сей раз он возглавляет группу и укрепил её привезенными из Европы наемниками. Поиски на севере не принесли ему утешения, он нашел только замороженную морошку и открыл пару новых видов тюленей. Ему стоило бы отступить, но пережитый опыт сделал его почти одержимым своей затеей. О реальности загадочного колодца ему напоминает флакон воды на поясе. Как-то раз индейцы напали на лагерь ночью и многие немцы были ранены, врачи не справлялись. Тогда Людвиг в отчаянии помазал раны товарища водой из источника и пациент быстрее прочих пошел на поправку. Это повторялось снова и снова, было замечено докторами, так что кающийся рыцарь скоро прославился как лекарь. Но как ни пытался Ольденбург экономить бесценную воду, флакон был слишком мал. Объяснить утрату целительского дара ему не удалось, что еще раз больно зацепило его самооценку.

 

Пройдя прежним путем, немцы еще раз обыскали окрестные пещеры. Безрезультатно. Тогда группа вторглась во владения племени Куско, чтобы выведать секреты о том, кем были загадочные "предки". Старейшины проявили невероятное упорство даже под пытками, так что Людвиг продолжал завоевание пока не подчинил всю страну.
 

Спойлер

 

Йон и Тарту продолжают плести свои интриги даже в мирных государствах. Ими была вскормлена воинственная часть католического подполья в Финляндии и Карелии.
 

Спойлер

 

Кризис в Империи поставил Тридентский собор в условия серьезного внешнего давления. Протестанты, бывшие прежде хотя бы частично заинтересованными в диалоге, теперь с подозрением оглядываются на идущую войну и вооружаются. Габсбург принялся намекать Папе, что может надо как-то ускорить дело - нерешительность монарха теперь вредит его репутации. На севере легитимность императора уже поставлена под сомнение Тевтонским орденом: под предлогом борьбы с ересью крестоносцы оккупировали несколько имперских княжеств.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Армада Конгрегации стала в каком-то смысле более страшной для Великобритании, чем историческая испанская: воды вокруг островов заполонили немецкие купцы, используя оккупированную часть Фризии как базу.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Все эти годы между Ригой и Веной ведется активная переписка. Йон не жалеет ни подарков, ни льстивых фраз, чтобы уверить императора в своей искренней дружбе и совершенной безысходности, в которое его ставит опасная политическая ситуация. Он искренне соболезнует владыке римлян, что тот вынужден терпеть последствия развернутых Конгрегацией военных кампаний. Но теперь готов лично протянуть Габсбургу руку помощи. Совместно с Россией и Австрией против Казани, Москвы и Польши объявлен Крестовый поход. Поляки попали здесь под старое тевтонское обвинение в содействии язычникам, в роли которых теперь выступает Казанское ханство. Император согласился. И тем самым продемонстрировал что между крестоносцами и иезуитами теперь склоняется к рыцарям.

 

***

 

Епископ ставит Империю на путь войны. Это важный проект, ключевая часть Великого плана. В такой день войска Конгрегации можно доверить только очень лояльному, даже зависимому человеку. Командование принял воспитанник Йона. Молодой и очень талантливый тевтонский рыцарь Герт фон Венден. Сирота, выходец из самых социальных низов, усыновленный дворянской семьей из Вендена, он вечно был недооценен своими братьями. Поначалу его даже отказывались принимать в орден - за неимением аристократического происхождения. Но епископ выступил поручителем и магистр сделал исключение. Что впрочем не спасло Герта от унижений со стороны товарищей. Как и Тарту, Венден не обрел в коллективе друзей. Худшее случилось на тренировке артиллерийских стрельб: братья саботировали пушку Герта, чтобы подшутить над ним. Но орудие отреагировало неожиданно резко и взорвалось. Несчастный юноша остался навсегда обезображен на половину тела и лишь чудом остался жив. Хулиганов сурово наказали, но это не искупило их вины. Венден стал еще более угрюмым чем обычно и всецело отдался в руки Йона как неродному духовному отцу.

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Насилие порождает насилие. Крестовый поход так не по-доброму впечатлил протестантов, что болтовня на Тридентском соборе уже едва ли занимает их внимание. Для защиты своих голосов, границ и законных прав лютеране образовали Евангелическую лигу. Не в силах более наблюдать консолидацию своих врагов, они обратились с просьбой о помощи ко всем врагам Империи. Не постеснявшись союза ни с французами, ни с турками.

 

Большая ошибка... участие турок подействовало словно красная тряпка на быка. Кажется будто пелена спала с глаз католических сторонников примирения. Теперь голоса об осуждении ереси звучат уже не где-нибудь, а в Тренте.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Мир долго строится, но рушится в один день. Эффект домино покатился по всей Европе, в считанные недели государи Евангелической лиги перешли от риторики оборонительной войны, к одобрению войны превентивной. Нужно бить сейчас, пока враг занят далеко в русских степях, нужно бить в спину, пока есть хоть какой-то шанс. Последний шанс. Протестанты проиграли все свои значимые военные кампании, настроения в их рядах полны эсхатологического ужаса. Империя рухнула в огонь всеевропейской войны.
 

Спойлер

 

Залы Тридентского собора опустели. Дежурно занимаются бумажной работой лениво снующие туда-сюда младшие клирики. Общество Иисуса с разочарованием наблюдает крушение своих трудов. Даже Папа не смог остаться нейтральным перед угрозой протестантско-мусульманского союза. Перечеркнув несколько лет своих примирительных проповедей, он благословил солдат Христа на успешную войну.
 

Спойлер

 

В широком, но уединенном помещении Рижского арсенала сошлись для беседы две темные фигуры. Епископ прячет свое лицо под черным монашеским одеянием. Вокруг не было ни души, но характер его труда давно уже развил в нем паранойю. С тайно прибывшего в порт богато украшенного корабля сошел ему на встречу граф Тарту. Его шаг стал увереннее, одежда еще роскошнее, лицо посвежело - словно минувшие годы не состарили, а омолодили его. Во всей фигуре ни следа прежнего груза разочарования.
 

- Отличные новости, владыка. Война началась.
- Замечательно. Все идет в соответствии с Планом...
 

Спойлер

 

Изменено 26.10.2025, 05:28:46 пользователем Сарин

[Сарин 1,030]

 

Гром аплодисментов

 

Империя и Рим наконец-то обрели общую цель. Император восстанавливает свою репутацию защитника веры, клирики превратились в капелланов. Не мир они несут, но меч. Тысячи сложных политических разногласий война в одночасье упростила. Компромиссы остались в прошлом. Но тем не менее Ватикан пребывает в тревожной неопределенности. Провал Собора оставил Курию без видения завтрашнего дня и без средства его организовать. Монахи, потерявшие славу миротворцев, принимают ношу генеральского командования и каждый день растрачивают свой авторитет в светском политическом конфликте. Проницательные кардиналы улавливают чью-то злую волю, которой Церковь стала ведома. Предсказать будущее невозможно. Темные времена скрывают всё.
 

Спойлер

 

Большая гильдия заседает в Риге с торжеством. Корпорации торговцев не скрывают, что военные действия существенно повысили их прибыли и роль на континенте. Междоусобица в Германии превратила сухопутные перевозки в сущий кошмар, так что ганзейский флот получил практически монополию на поставки резко подскочившего в цене зерна, рыбы, соли, русского леса и шведских металлов. Не смотря на то что пристрастность Конгрегации в конфликте известна, к её услугам вынуждены прибегать обе воюющие стороны.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Ввержение своих подданных в ад гражданской войны дорого обходится Габсбургам. Открытое сражение с вассалами действует на Вену хуже всякого вотума недоверия. Теперь речь графа Тарту на Рейхстаге представляется пророческой: император показал слабость, довел ситуацию до бойни и правы оказались те, кто единственные превентивно подавили ересь в своем регионе - северные немцы.
 

Спойлер

 

Людвигу фон Ольденбургу 53 года. Десятилетия длится его гонка за однажды увиденным призраком. По пути он привел к присяге империю индейцев, основал несколько колоний, даже нашел золото в Коста-Рике. Со временем он нашел способ частично восстановить свой дар целителя: наложение пальцев, касавшихся когда-то живой воды, после долгих молитв снова временами облегчало страдание больных. Никто не верит в его историю о загадочном источнике, для окружающих способности кающегося рыцаря - следствие его святости. Людвиг смирился с наивностью людей. Слава конкистадора дошла до Аахена. В городе официально и заочно назначили Ольденбурга командиром Имперских рыцарей.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Владыка Йон и его тайный союзник Тарту с двух сторон помогают Империи укатиться в пропасть. Недавно пронесся слух, что число одних только солдат погибших с обеих сторон уже достигло миллиона душ - все равно что полностью истребить несколько сотен европейских городов. В Голландии и Риге звучат сепаратистские лозунги. Империя завела нас в тупик, в катастрофу, до которой Вене нет никакого дела. Так ли нужна нам эта Вена? Никто из австрийцев не пришел на помощь северу, когда в том была нужда. Зато рижане воевали за императора в далеком Вюртемберге, за свой счет содержат Имперских рыцарей, платят повышенный налог пфеннигов лично Габсбургу в казну. Кровь патриотов слишком долго удобряет эту землю в чужой войне - в своей войне мы уже давно победили!

 

 

Спойлер

 

Шпионы владыки дернули за нужные ниточки, уговорили сомневающихся, устрашили противящихся. На следующее утро к резиденции архиепископа отправилось "Шествие мира". Городской совет, местный клир, старшины обеих главных в городе корпораций, простой люд. Вместе они потребовали от государя чтобы тот сепаратно вышел из проклятой войны. Изобразив на лице горесть и смирение Йон подчинился воле народа.

 

Спойлер

 

Параллельно того же самого добился в Голландии граф Тарту. Между двумя купеческими странами развивается дух солидарности. При посредничестве бывшего тевтона голландцы договорились о демаркации границ со своим союзником и даже отправили в Ригу взвод наемников - от всеобщего внимания не укрылось, что перед "Шествием мира" пропало несколько лидеров оппозиции епископу, часть других покинула город и отправилась в Вену - у северян возникли обоснованные причины опасаться возмездия за свое малодушие.
 

Спойлер

 

Владыка Йон стоит перед окном своего кабинета. Из тени он сверху вниз незаметно для всех наблюдает за высыпавшими на вечерние улицы города празднующими наступивший мир горожанами. Рижане выкрикивают имя государя, поют патриотические песни, жонглируют факелами, улыбаются и танцуют. Поза правителя спокойна, пальцы привычно переплетены, но внутренне он едва сдерживает дух предвкушения. Скоро. Очень скоро последняя часть Великого плана будет завершена и он наконец сбросит с себя давно опротивевшую личину епископа. Где-то глубоко в душе он неожиданно ощутил укол сожаления. Он так давно и так искусно носит маску благодетели, что та пристала к нему крепко как его собственное лицо. Он не может даже представить каким было бы его правление без неё. Впрочем, ему не придется это проверять. Глубокий вздох вернул Йона к реальности. Пора пастырю омрачить настроение наивным овцам за его окном.

 

***

 

В сумерках раннего утра на городских улицах раздался ровный шаг нескольких сотен марширующих сапог. Фризские наемники во главе с Гертом фон Венденом окружили здание Железного банка и ритмично, неотвратимо поднимаются по его ступеням. Сонная охрана вскочила по тревоге, разглядела под капюшоном знакомое лицо своего полководца и попыталась вступить в переговоры, но тщетно - тевтонец предан своему покровителю больше, чем орденской дисциплине. Голландцы перебили стражников, нескольких служащих банка, других настигли и пленили в собственных постелях. Более всех возмущался выставленный в коридор в одном нижнем белье кардинал-протектор, но угрозы некогда могущественного чиновника не произвели никакого впечатления на иностранцев. В считанные часы здание разграбили, вывезли пленников и документы, а после предали огню. Дым пожара, видный в каждой точке города, возвестил о крушении корпорации, некогда символа особого присутствия в городе папского влияния.
 

 

Спойлер

 

Городской Совет экстренно собрался в ратуше. Чиновники встревожены видом охраняющих здание фризов, но возглавляющая их фигура Герта позволила им выдохнуть с облегчением. В зале царит суматоха, растерянность, у многих вельмож раскалывается похмельем голова от тревожно звонящих снаружи колоколов. Солнечный свет только начал пробиваться в окна над головой стоящего на месте оратора епископа Йона и его длинная тень отбрасывается на все почтенное заседание. В противоположность своим коллегам, он как всегда меланхолично спокоен и только его глаза кажется горят под капюшоном немного ярче обычного.

"Заговор и предательство!" - клирик говорит громко, решительно, аккуратно добавляя нотки эмоций, чтобы не выдать что речь его репетировалась накануне целую ночь.
"Передо мной лежат неопровержимые доказательства того, что вероломное руководство Железного банка за спиной нашего великого города вступило в сговор с императором Габсбургом, чтобы покарать Ригу за наши мирные достижения!" - сверток бумаг Йон торжественно поднял в кулаке над головой.

"Кровь патриотов едва не стала очередной акцией, которую алчные банкиры продали бы Вене. Лишь прозорливое вмешательство благородного господина Вендена спасло нашу страну от прискорбной участи. Сегодня, в знак протеста мы и солидарная с нами Голландия, объявляем об освобождении от порочного покровительства Священной Римской империи. Министериалы должны покинуть город немедленно, иначе мы предадим их справедливому суду. Конгрегация утратила наше доверие, её сотрудники будут под арестом до конца разбирательства дела об измене. Оставшиеся предатели будут нами найдены и разгромлены! В целях обеспечения безопасности и большей стабильности, имперское княжество будет реорганизовано в Республику, во имя сохранности и во имя блага общества!

Медленным торжественным жестом Йон поднял руки над головой. Ответом ему стал гром аплодисментов.
 

Спойлер

 

Шок и трепет. Империя все еще утопает в войне и её враги переживают момент консолидации. Рим и Вена срочно и наспех организуют совещание.

 

Спойлер

 

Провозглашение республики огорошило не только Ригу, но и Любек. Отделение Железного банка в этой стране имеет долю во всех крупных предприятиях и теперь объявлено врагом. Городской совет отказался рвать отношения с Империей, за что получил вторжение фризов и Вендена. Город приведен к согласию, совет разогнан наемниками. Поставленная интервентами марионеточная олигархия города объявила об объединении с Ригой в одно государство. Части прежних корпоративных элит удалось сбежать в Швецию и объявить там правительство в изгнании.
 

Спойлер

 

После переворота против Банка епископ Йон больше не может зачерпнуть из церковного кошелька Конгрегации. Его новым спонсором стала благоденствующая Большая гильдия. Новый порядок еще больше прежнего вскормил её могущество: теперь в их руках любекская Зундская пошлина, гарантией которой выступает ганзейский флот защиты торговли.
 

Спойлер

 

Республика объявлена, но не оформлена. По распоряжению своего владыки, государство все еще пребывает в экстренном положении и не готово к выборам. По всей стране ведется охота на нелояльных представителей прежних элит, но в общем и целом смена режима состоялась. В наступившей передышке настала пора выполнить тайные обязательства перед графом Тарту.
Изгнанник тем временем успешно провел собственный переворот. Между герцогиней Маргаритой и харизматичным рыцарем Генеральные штаты выбрали второго и свергли монархический строй. К провозглашенным Нидерландам добровольно присоединились несколько соседних имперских княжеств, так что вражда с Империей и здесь подкреплена территориальным конфликтом. Предстоит найти способ вернуть графа в официальные союзники Йона, чтобы их дуумвират воссоединился на законных основаниях. Тарту должен пройти через символическое покаяние. Лучший способ сделать это - смыть свои прегрешения кровью.

Крестовый поход Покаяния начат в северной Африке. Для нового режима это способ добавить себе легитимность - погром церковных организаций лишил епископа поддержки значительного числа католиков. Для Рима и Вены же это предупреждение: Риге достает силы воевать даже очень далеко от своих границ.
 

Спойлер

 

Тем временем Габсбург наконец отвоевался. Победа очевидно стала для Империи пирровой и необратимо подорвала её единство и могущество. Но что сделано то сделано - свой статус Победоносца австриец завоевал. Видным признаком утраты доверия к собственным подданным стала манера императора присоединять завоеванные земли к Австрии непосредственно. Потеряв влияние в геополитическом смысле, государь хотя бы добился расширения своей личной власти в ослабшей конфедерации.

 

Спойлер

 

Рейхстаг в глубоком кризисе. Часть его традиционных Курфюрстов объявлены вероотступниками. Император теперь лично выстраивает новую администрацию, как свою собственную. В первую очередь конечно же лишена привилегий Богемия - до сих пор бывшая на особом положении признанного империей королевства.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Спойлер

 

Граф Тарту яростно защищает свое доброе имя под знаменем Нового порядка. Дела идут даже лучше, чем кто-либо мог предположить - оба враждебных правителя лично потерпели поражение от его армий. Символический сперва поход теперь рисует перспективу успешного завоевания.
 

Спойлер

 

Спойлер

 

Поразительно... Тарту прикрыл лоб от палящего солнца. Он не мог и подумать, что в его руки упадет сам Священный город Иерусалим. Мечта и альма-матер крестоносного движения. В каком-то смысле это чудо. И очередное знамение возрождения древней воинской традиции.
 

Спойлер

 

Сепаратисты Фалунского рудника от скуки взялись раскапывать свою новую резиденцию. К своему удивлению, их специалисты обнаружили... золото. Огромное, крупнейшее в Европе (а может и во всем мире) месторождение золота. Алчность снова затмила сознание торгашей по обе стороны границ. Перспективы экспорта металлов даже надломили волю Риги и та снова приняла Любек в Ганзу.
 

Спойлер

 

Немцы в Африке почувствовали силу и пренебрегают договором с берберскими султанами. Нарушена автономия местных мусульман, Танжер и Джерба ассимилированы иностранцами. В каком-то смысле ганзейцы повторяют здесь свой путь в Скандинавии. Как и на севере, обширная непригодная для жизни территория берберов управляется несколькими городами и морской логистикой. Как и на севере, немцы колонизируют регион через захват связывающих пустоши торговых путей.
 

Спойлер

 

Совет сепаратистов собрался в своей горной столице. К ним прибыл воспитанник епископа, прибыл как друг и партнер. Но корпоративные лидеры переоценили алчность Йона. Оставшись наедине с главами гильдий, Герт фон Венден перебил их всех до последнего человека. Фризы вошли в город и быстро подавили остатки сопротивления.

 

Спойлер

 

Только теперь гражданская война в Республике официально закончена и страна готова к мирной жизни. Епископ торжественно снял с себя священный сан, перенес столицу нового государства в Любек и назначил дату выборов.
 

Спойлер

 

Изменено 28.10.2025, 05:59:55 пользователем Сарин

[Crult 0]

У Вас потрясающий слог! Очень интересно читать!

[Chestr 14,438]

В 28.10.2025 в 15:07, Crult сказал:

У Вас потрясающий слог! Очень интересно читать!

Согласен. 

Хорошо бы по ЕУ5 подобное будет