Darkest Hour за СССР с WW2 Multiplayer Realism Mod

[maksyutar 761]

Введение

Партия будет проходить с модом WW2 Multiplayer Realism Mod 

Игра идет с челленжем уровня сложности "Сталин", то есть самый сложный уровень(всего в моде их 5), который смогут пройти меньше 1% игроков в хои 2.

Для активации Челленжа необходимо историческое развитие до 1941 года включительно

Мой план на игру - строить заводы первые 3 года, потом строить мех дивизии с 1939 по 1940, после летом 1940 переключиться на пехоту 1941. В 1942 начать строить танковые дивизии и продолжать их строить до конца игры.

Я, зная, сколько на Сталине будет дивизий, с самого начала был нацелен на истощение врага на почве нефти и ЛР, прежде чем наносить удары. У врага будут орды танков и самолетов, но что толку от большой армады без нефти? Я бы сносил лишнее раз за разом так. чтобы нефть была в нехватке, и так пока бы не кончился ЛР, а после пошел бы своей танковой армадой на Берлин. Поэтому в 1941-1942 я планирую тянуть время в обороне и копить танковые силы, позволяя врагу расходовать об себя свои резервы и в случае прорывов атакуя его с флангов для окружений. Только к осени 1942 СССР полностью восстановит свою боеспособность. Единственное исключение это будет победа над Финляндией осенью 1941 и контрнаступление зимой 1941-1942 годов.

 

1936-1939

В 1936 и 1937 ничего особого не произошло, основное событие это большая реорганизация армии, с целью наименьшего потребления припасов я отдал командование корпусами генералы с трейтом "Снабженец" сокращающий нагрузку армии на экономику.

Первые 3 года я только и делал, что торговал со всеми, развивал технологии, строил промышленность, и выполнял исторические события например присоединение Западной Украины и Белоруссии, Операции Зет, Халкин Гол, Финская война.

 

 

В 1938, после 2 лет индустриализации, я решил сделать ставку на механизированные дивизии, которые в будущем должны будут вести гибкую оборону в 1941 году, пока не прибудут полноценные танковые дивизии. Зато их мех дивизий можно сделать больше, то есть они дешевле. В 1941 году не придется вести прорывов из-за особенно высокой сложности Сталина, и ЛТ с их высоким прорывом и хардом не понадобятся. С другой стороны готовые мех дивизии можно будет соединить с танками поровну для максимума бонуса комбинации. Поэтому считаю нерациональным тратится на них до 1941 года, в это время до 1941 у СССР упор целиком на количество, а не на качество.

 

Я твердо решил отказаться от исследования и производства авиации и флота, полностью сосредоточившись на производстве наземных сил.

 

 

Все 30-е годы я делал ставку на повышение профессионализма в армии, то есть двигал каждый год именно "подготовку резервов", до середины война именно этот ползунок будет самым проблемным для СССР.

 

 

 

1940

Завершена война с Финляндией в январе 1940, летом 1940 присоединена Прибалтика.

 

Начато масштабное производство современных пехотных дивизий 1941 года.

До технологии пехоты 1941 года нельзя было строить пехоту. Почему? В технологии 1941 года достигается максимум скорости, поэтому следует сосредоточиться сначала на технике. В этот момент заканчиваю строить технику, меняйте министра на с бонусом пехоты, и начинайте спам современной пехоты. Это позволит вести эффективную гибкую оборону и избегать котлов. Плюс, апгрейд пехота с 39 по 41 потратил бы 50% этой цены, поэтому сначала строится мех пехота, а только потом пехота.

Главкомом армии назначен Тимошенко для бонуса к производству пехоты.

 

 

В августе 1940 главой военной разведки назначен Павел Судоплатов. Это решение имеет далеко идущие последствия.

 

 

К лету 1941 Судоплатовым было совершенно 3 успешных покушения на важных нацистов.

 

Москва, август 1940 года. Кабинет Берии.

В комнате пахнет табаком и дорогим коньяком. Лаврентий Павлович сидит за массивным столом, его пальцы медленно стучат по папке с грифом «Совершенно секретно». Напротив – только что назначенный начальник 4-го управления НКВД Павел Судоплатов. Его лицо непроницаемо, но в глазах – холодный расчет.

Берия (не отрываясь от бумаг):
— Ты понимаешь, Павел Анатольевич, что если мы сейчас не начнем бить их первыми, они разорвут нас к весне?

Судоплатов (ровно):
— Понимаю. Но одного «бить» мало. Нужно, чтобы они не знали, откуда ждать удара.

Берия наконец поднимает взгляд. Глаза узкие, как у змеи перед броском.

Берия:
— Гитлер уже отдал приказ о разработке «Барбароссы». Его генералы – не просто солдафоны. Они умны. И если мы уберем кого-то из них… это должно быть громко. Чтобы дрожали.

Судоплатов (слегка наклоняет голову):
— Фон Браухич. Главком сухопутных сил. Устраним его – и в ставке начнется паника.

Берия медленно улыбается. Он уже видит это.

Берлин, октябрь 1940. Офицерский клуб на Бендлерштрассе.

Генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич пьет коньяк с офицерами. Он в хорошем настроении – Франция разгромлена, Англия вот-вот падет. В углу зала – официант с подносом. Никто не обратил внимания, что его лицо слишком славянское для берлинского клуба.

Официант (агент НКВД, позывной «Марк») делает шаг вперед, будто подает бокал. В этот момент фон Браухич поворачивается к нему спиной – и тут же слышит хлопок. Не громкий. Почти как пробка от шампанского.

Фон Браухич замирает. Из-под его мундира на белую рубашку расползается алое пятно. Он медленно оседает на пол. Вокруг – мгновенная паника. Кто-то кричит, кто-то хватается за пистолеты. Но «Марк» уже растворяется в толпе.

Через пять минут в клуб врывается гестапо. Но официанта нет. На полу – только пустая гильза от пистолета «Вальтер» с  глушителем 1931 года.

Берлин, ставка Гитлера. Ночь.

Гитлер бьет кулаком по столу. Его лицо багровеет от ярости.

Гитлер:
— Личные счеты?! С Генерал-фельдмаршалом?! Это работа русских!

Рядом молча стоит Гиммлер. Он уже знает правду. Но признать, что НКВД дотянулось до главкома сухопутных сил прямо в Берлине – значит признать собственную беспомощность.

Гиммлер (тихо):
— Мой фюрер… полиция настаивают на личной причине. Если мы объявим это покушением НКВД…

Гитлер (перебивает, шипя):
— Это война. И они начали ее первыми.

Москва. Кабинет Сталина. Утро.

Судоплатов стоит по стойке «смирно». Сталин медленно раскуривает трубку, затем кивает.

Сталин:
— Хорошая работа. Но теперь Гитлер точно начнет войну.

Судоплатов (спокойно):
— Он и так бы начал. Теперь он будет нервничать. А нервные люди ошибаются.

Сталин хмыкает. В его глазах – удовлетворение хищника, который только что загнал врага в угол.

 

Сначала был убит Вальтер фон Браухич.

 

 

Вместо него был назначен сталинский агент , но его через пару месяцев раскусили и убрали.

 

 

И назначили Кейтеля.

Москва, октябрь 1940. Кабинет Судоплатова.

На столе – свежая сводка из Берлина. Судоплатов медленно затягивается папиросой, его пальцы скользят по строке: «Фельдмаршал Вильгельм Кейтель назначен новым главнокомандующим сухопутными силами».

Сотрудник НКВД (тихо):
— Кейтель… Это хуже. Он не стратег, как Браухич. Он пёс Гитлера. Будет выполнять приказы без размышлений.

Судоплатов (не отрывая глаз от бумаги):
— Именно поэтому его не трогаем.

В комнате повисает молчание. Сотрудник не понимает.

Судоплатов (разъясняет, будто ребенку):
— Браухич был умным. Он мог спорить с Гитлером, тянуть время, влиять на планы. А Кейтель? Он скажет "Jawohl, mein Führer!" и бросит армию в мясорубку без сомнений.

Он тушит папиросу, встает, подходит к карте Европы.

Судоплатов (указывает на границу СССР):
— Пусть Кейтель останется. Чем тупее генерал – тем больше ошибок. А ошибки на войне… дорого стоят.

Берлин, ставка фюрера. Ноябрь 1940.

Кейтель, вытянувшись по стойке «смирно», слушает Гитлера. Тот мечется по кабинету, его голос срывается на визг.

Гитлер:
— Русские убили Браухича! Они думают, что запугают нас?!

Кейтель (чётко, без эмоций):
— Мой фюрер, вермахт готов выполнить любой ваш приказ.

Гитлер останавливается, смотрит на него. В его глазах – странное удовлетворение. Наконец-то послушный инструмент.

Гитлер (тише):
— «Барбаросса» начинается в мае. Никаких отсрочек.

Кейтель (щёлкает каблуками):
— Будет сделано.

Москва, декабрь 1940. Разговор Сталина и Судоплатова.

Сталин (насмешливо):
— Ну что, товарищ Судоплатов? Немцы теперь во главе с подхалимом. Доволен?

Судоплатов (спокойно):
— Да, товарищ Сталин. Кейтель – идеальный дурак. Он гарантированно угробит миллионы своих солдат… ради нашего удобства.

Сталин хмыкает, закуривает трубку. В воздухе повисает невысказанное: «Хорошая работа».

Иногда лучший удар – это не убийство, а сохранение нужного идиота у власти.

 

 

После этого был убит министр военпромат Фритц Тодт.

 

Москва, декабрь 1940. Кабинет Судоплатова.

На столе — досье на Фрица Тодта, рейхсминистра вооружений. Фотографии, маршруты, привычки. Судоплатов перебирает листы, затем откладывает папку и смотрит на оперативника, ожидающего указаний.

Судоплатов (холодно):
— Тодт — не просто инженер. Он — мозг немецкой военной машины. Без него их танки, дороги, заводы встанут.

Оперативник (кивает):
— Он часто летает на личном «Юнкерсе» между Берлином и фронтовыми объектами. Уязвим в воздухе.

Судоплатов (задумчиво):
— Нет. Слишком заметно. Должно выглядеть как несчастный случай.

Он берет карандаш, помечает в досье строку: «Регулярно инспектирует строительство автострад. Использует служебный Mercedes».

Судоплатов (решительно):
— Дорога.

Восточная Пруссия, 8 января 1941. Автобан близ Растенбурга.

Мерседес Тодта мчится по свежеуложенному асфальту. В салоне — сам рейхсминистр, шофер и адъютант. Погода — отвратительная, туман, гололедица.

Впереди — мост через небольшую реку. Никто не замечает, что две из четырех опор слегка подпилены…

Машина выезжает на мост. Раздается треск — и в следующее мгновение пролет рушится. «Мерседес» падает в ледяную воду с пятиметровой высоты.

Тодт и адъютант погибают мгновенно. Шофер, выброшенный через лобовое стекло, умирает через час от внутренних кровотечений.

Берлин, ставка Гитлера. Вечер того же дня.

Гитлер бледен. Перед ним — начальник абвера Канарис, который только что доложил о «катастрофе».

Гитлер (сдавленно):
— Несчастный случай? В тот самый момент, когда мы готовим удар по России?

Канарис (осторожно):
— Мост был новым, но… возможен брак при строительстве.

Гитлер резко поворачивается к окну. Его голос — шепот, но от этого еще страшнее:

Гитлер:
— Это они.

Москва. Кабинет Берии. 9 января 1941.

Судоплатов молча кладет на стол свежий номер немецкой газеты с заголовком: «Рейхсминистр Тодт погиб в автокатастрофе».

Берия (усмехаясь):

— Альберт Шпеер займет его место. Говорят, он — гений архитектуры.

Судоплатов (сухо):
— Но не логистики. Теперь немцы будут медленнее перебрасывать танки на восток.

Они переглядываются. В воздухе висит невысказанное: первый шаг к «Барбароссе» сделан.

 

 

И назначен Франц Дорш.

 

 

Последним был убит министр Государственной Безопасности Вильгейм Фрик.

 

Москва, февраль 1941 года. Кабинет начальника 4-го Управления НКВД Павла Судоплатова.

Тишину нарушает лишь потрескивание дров в камине. На столе разложены фотографии, карты Берлина и досье на одного из ключевых деятелей Третьего рейха — рейхсминистра внутренних дел Вильгельма Фрика. Судоплатов медленно поднимает голову, его глаза холодны и непроницаемы. Перед ним стоит оперативная группа, ожидающая приказа.

Судоплатов (ровным, металлическим голосом):
— Фрик — не просто бюрократ. Он один из архитекторов расовых законов, человек, подписавший директивы о создании концлагерей. Его смерть должна стать сигналом — никто не защищен.

Он отодвигает папку, достает схему берлинского района Шарлоттенбург, где расположена резиденция Фрика.

Судоплатов (продолжает):
— Он консервативен. Каждое утро в 7:30 его автомобиль выезжает из дома, следует одним и тем же маршрутом. Охрана — два эсэсовца.

Он смотрит на группу. В его взгляде — не требование, а констатация факта: это будет сделано.

Берлин, 12 марта 1941 года. Утро.

Холодный мартовский ветер гонит по улицам последний снег. На углу Кантштрассе стоит мужчина в рабочей одежде — он якобы чинит водосток. На самом деле он наблюдает. В 7:28 утра из ворот особняка выездает черный «Хорьх» с номером рейхсминистерства. В салоне — Вильгельм Фрик, его адъютант и водитель. Впереди и сзади — мотоциклы сопровождения.

Машина поворачивает на Вильмерсдорферштрассе. В этот момент раздается оглушительный грохот — заложенная в канализационный люк мина срабатывает точно под передними колесами. «Хорьх» подбрасывает в воздух, он переворачивается и врезается в фонарный столб. Один из мотоциклистов, объезжавший лужу, падает, сраженный пулей снайпера.

Из развороченного автомобиля доносится стон. Фрик, весь в крови, пытается выбраться. В этот момент к машине подбегает «прохожий» (агент НКВД) — якобы чтобы помочь. Он наклоняется к Фрику, и тихий выстрел из пистолета с глушителем ставит точку. Пуля — в висок. Агент растворяется в переулке раньше, чем подбегает полиция.

Берлин, Рейхсканцелярия. Час спустя.

Гитлер бьет кулаком по столу. Перед ним — шеф гестапо Мюллер и адъютант Фрика, бледный как мел.

Гитлер (срывающимся голосом):
— Опять?! Сначала Тодт, теперь Фрик! Это не случайность, это война в тени!

Мюллер (тихо):
— Мина была английского производства, но… стиль ликвидации…

Гитлер резко обрывает его:

Гитлер:
— Это русские. Они бьют по нашим мозгам.

В комнате повисает тягостное молчание.

Москва. Вечер того же дня.

Сталин, раскуривая трубку, читает сообщение из Берлина. Берия стоит рядом, едва скрывая удовлетворение.

Сталин выпускает дым, кивает. В его глазах — холодный расчет.

 

Вместо него назначен Артур Небе.

 

Судоплатов перебил самых способных нацистких министров, существенно ослабив потенциал противника.
На их посты попали неэффективные, неподходящие личности.

 

1941

В целом говоря про то, как я воюю, я исхожу из гибкой обороны и делаю акцент на ослаблении врага и на контратаках, вместо обороны до конца. Если я вижу что оборона с точки зрения размена потерь очень невыгодная не тем или иным причинам - я командую на отступление не дожидаясь конца боя. Я могу умышленно сдавать некий слабо защищенный фланг, дабы враг пошел на прорыв и стал уявзим для флангового удара и окружения. Для меня важнее окружить врага, чем победить в генеральном сражении или захватить территории.

 

Режим "Сталин" активирован.

 

 

Расстановка сил перед войной. У меня порядка нескольких десятков легких танковых бригад, несколько десятков артиллерийских бригад, и 100 произведенных мною 100 противотанковых бригад, плюс некоторое количество инженеров на штабах. Дивизии отчасти непополненные, не хватает 360 ЛР.

 

 

 

Веду бои за Украину. 

 

 

Финляндия капитулировала.

 

 

Добиваю остатки немцев. 

Котлы уже в первый месяц войны

 

 

Бои за Прибалтику.

 

 

 

Добивание немцев завершено. В будущем будет огромное количество котлов, я таких отчетов за всю войну сотни и сотни прочитаю, но не буду вам все выкладывать, иначе скриншоты ААР будет состоять преимущественно именно из таких отчетов.

 

 

Расклад сил на август 1941.

 

 

Бои за Украину в 1941.

 

 

Битва за Смоленск.

 

 

Немцы идут в обход.

 

 

Форсированное изучение технологий.

 

 

Московское ополчение и первый ленд-лиз, который будет исправно поступать все годы войны.

 

 

Насыщаю армию ПТО всю половину 1941 года.

Новых дивизий не делаю. Почему?

 

Реинфорс всегда важнее производства, производство всегда важнее переоборудования.
В начале игры цена за реинфорс только 50% от цены дивизии. К 1941-1942 этот показатель опустится до 30-40% за счет технологий. Потратить 3 рублей на 1 новую пехотную дивизию, или потратить те же 3 рубля и получить полностью восстановленые пехотные дивизии дающие в сумме в 3 раза больше урона но за ту же цену (я имею ввиду с 1% боеспособности, восстановленные до 100%). Нужно потерять чувство реальности чтобы думать, что первое является рациональным. Конечно же нет.

 

Переоборудование ещё хуже производства, потому что всегда нужно платить 50% от цены производства лишь за то, чтобы совсем немного растить ТТХ дивизии, например было 10 софт атаки стало 11, это крайне слабо. Плюс, как уже говорил, уже есть бесплатный апгрейд через реинфорс, зачем платить если можно со временем взять бесплатно вопрос риторический. По мне это имеет смысл, и я это делал, весной 1941, когда ЛР подходит к концу, но есть много пехоты с 3-4 скоростями и которая сильно, потому, уязвима для котлов при отступлении. Тратить ПП на апгрейды в армии после 1941 года это по смыслу полный аналог выражения "Беситься с жиру".

Чем дальше игра, тем меньше в этом смысла. Если рост с 4 до 5 это мощно, то рост с 10 до 11 за ту же цену - откровенно несущественно.
После 1941 апрейгрить желательно только, если закончился ЛР. Мало кто знает, но реинфорс работает как естественный апгрейд. За раз делается два действия. Дивизии, которые часто воюют, обновляются сами собой, а те, что не воюют или успешно воюют, естественным образом не нуждаются в обновлении. Как я уже сказал, смысл появляется только, если ЛР совсем нет. Но этот совет связан с СССР и его особенностями, которые заключаются в том что у СССР национальный бонус в виде повышенного шанса возврата раненных, а также к середине-концу войны хронический топливный голод из-за интенсивной маневренной войны. Если будете играть не за СССР, и у вас при этом есть избыток топлива, обязательно вкладывайтесь в авиацию и флот.

 

 

Дивизии на Дальнем Востоке освободились. Вообще говоря помните о Дальнем Востоке летом 1941 года. Там дивизии тоже будут освобождаться по ивентам, это вам сам ивент говорит. Но мало кто знает, что среди заблокированных корпусов выше 1 дивизии часто может быть одна свободная дивизия - их тоже надо дергать и выискивать отдельно, так можно найти порядка 5 спрятанных дивизий.

 

 

Зимнее контр наступление и окружение под Купянском. Так закончился 1941 год.

 

 

1942

Добиваю купянский котел.

 

Самое важное событие, после потери ещё осенью 1941 Кривого Рога у меня была острая нехватка металла, поэтому к весне 1942 я силами примерно 10 дивизий напал на Швецию и почти без боя оккупировал 2 провинции, после чего окопался, и захватил Нарвик, дабы он не был в руках немцев. Так я обеспечил стабильный поток металла и больше проблем с этим у меня не было.

 

 

Линия фронта перед весной 1942.

 

 

Мой план начинает претворятся в жизнь, в течении 36-40 я распродал всю свою авиацию американцам в обмен на рары, когда возникала их нехватка. Суть в том что в 1942 американцы вступают в войну, и все мои бомберы и истребители начинают утюжить промышленность Германии и выбивать её авиацию, заставляя её тратить ПП на их ремонт, остается меньше ПП на ремонт дивизий на моем фронте. Я решил полностью вложиться в форсирование экономики, доктрины и танковой армии, пожертвовав всей авиацией.

 

 

Форсирую механизированную волну 1944 уже в 1942, идея в том что всегда иметь технологическое превосходство над Германией.

 

 

Ленд-лиз, также строю ополчение - оно крайне мощное в защите городов.

К 1942 я ввел доктрину городов-крепостей, в самих городах сидят ополченцы, поддерживаемые небольшим числом регулярных сил, а за пределами городов воюет основная армия. Это упростило ситуацию.

 

 

Немец рвется по центру и берет Смоленск.

 

 

 

Украина, лето 1942.

 

 

 

Фронт у Москвы, лето 1942.

 

 

 

Делаю министром Рокоссовского, начинаю масштабное танковое строительство.

 

 

 

Общий фронт осенью 1942.

 

 

 

Усиление СССР. Именно этого ивента, и ивента на танки, я ждал. Это позволит мне атаковать в полную силу.

Из-за сложности Сталина пораньше прорываться было неэффективным и опасным. Хотя, естественно, на Октябренке это можно было бы делать хоть осенью 1941 года. На Сталине даже в 1942-1943 враг опасен и дает отпор. По мне так 1942 был сложнее, чем 1941, потому что враг по прежнему наступает, а отступать уже особо некуда, возможности для гибкой обороны сильно снижены.

 

 

 

Производство танков запущено в полную силу. Много раз у меня будут ситуации, когда в последний момент ситуацию от краха спасали совсем свежие танковые дивизии, которые в последний момент были вытащены из стратегического запаса и развернуты в том или ином месте.

Также нужно понимать, что меньше цена у дивизии это значит меньше цена ремонта, то есть прорывы стали не такими экономически затратными, как это было бы раньше.

 

 

 

Москва, Кремль. Январь 1942 года.

Кабинет Сталина. За столом – нарком танковой промышленности Вячеслав Малышев, директор Уралмашзавода Борис Музруков и начальник ГАБТУ Яков Федоренко. На столе – чертежи, сводки с фронтов, карта эвакуированных заводов. Сталин медленно раскуривает трубку, его взгляд тяжел и неумолим.

Сталин (хрипло):
— Тридцатьчетвёрки горят под Москвой быстрее, чем мы успеваем их делать. Немцы бьют по слабым местам – борта, трансмиссию. Что будем делать?

Малышев (чётко, без колебаний):
— Упрощаем. Убираем лишнее. Броню не утолщаем – но меняем технологию сварки. Вместо восьми часов на корпус – три.

Музруков (подхватывает):
— На Уралмаше уже перешли на литьё башен вместо штамповки. Быстрее в два раза. И качество не хуже.

Федоренко (стучит кулаком по столу):
— Экипажи на фронте кричат: «Дайте хоть что-нибудь!» Не до идеалов сейчас. Пусть без радио, пусть с щелями в броне – лишь бы ехали и стреляли.

Сталин (после паузы):
— Сколько дадите к маю?

Малышев (не моргнув):
— Тысячу в месяц.

Сталин (прищуривается):
— Мало.

Музруков (резко):
— Тогда снимаем женщин с тракторов. Ставим к станкам подростков. И пусть спят там же, в цеху.

Сталин (медленно выпускает дым):
— Пусть спят.

Нижний Тагил, Уралвагонзавод. Февраль 1942. Цех №520.

Грохот, чад, морозные узоры на стёклах. У станков – женщины в вaтниках, мальчишки 14-ти лет на ящиках, чтобы дотянуться до панелей. Начальник смены Иван Трашутин, с трясущимися от бессонницы руками, хрипит в лицо мастеру:

Трашутин:
— Вчера фронт запросил триста машин. Мы дали сто семь. Сегодня – четыреста. Как?!

Мастер (вытирая смазку со лба):
— Сниму людей с обеда. И с ужина.

Трашутин (сжав зубы):
— Сними с жизни.

У станка девчонка лет шестнадцати, Катя, варит шов на корпусе. Руки в ожогах. На вопрос «Не больно?» – плюёт на пол:

Катя:
— У моего брата под Ржевом живот разворотило. Вот это – больно.

Челябинск, «Танкоград». Март 1942. Директорский кабинет.

Исаак Зальцман, худой, с тёмными кругами под глазами, разглядывает донесение. К нему врывается военпред майор Крутов:

Крутов (орёт):
— Опять брак! У половины машин после ста километров клинит мотор!

Зальцман (спокойно):
— Знаю.

Крутов (в ярости):
— На фронте это смерть!

Зальцман (вдруг вскакивает, бьёт кулаком по столу):
— А если я остановлю линию на сутки для проверки – на фронте умрёт вдвое больше! Выбирай!

Майор замолкает. Через неделю он сам будет подписывать акты приёмки танков «с допуском».

Подмосковный полигон. Апрель 1942. Испытания упрощённой Т-34.

Танк с литой башней, без радиостанции, с грубыми сварными швами выходит на трассу. Воентехник 2-го ранга Волков щурится:

Волков:
— Двигатель – на честном слове. Ходовая – скрипит. Но… едет.

Механик-водитель, старый уральский слесарь, вылезает из люка, сплёвывает:

Механик:
— Ладно. Пусть фрицы теперь помучаются.

Ставка Верховного. Май 1942.

Сталин смотрит на отчёт: «За апрель выпущено 1 250 Т-34». Молча берёт красный карандаш, подчёркивает цифру. Рядом пишет:

«Мало. Давайте 1 500.»

 

Хороший пример это прорыв немцев на Север зимой 1942-1943.

 

1943

Север был умышленной стратегия заманимания немцев, для меня всегда первичным был Юг. Я считаю Север гораздо легче защищать, и даже в случае успеха Ленинград всегда будет опорным пунктом, опираясь на который я смогу ликвидировать любой прорыв.

 

Несмотря на первый успех немцев, я все это время готовил силы для контратаки, и вот они вступают в бой, переломив ход битвы и ход войны, ибо до контр удара этих сил крах Финляндии был вопросом времени, а следом и мой крах, ибо без поставок металла из северной Швеции моя промышленность бы встала.

 

 

Было завершено Механизированное наступление 1944 года в рекордные сроки, к февралю 1943 года. Теперь время для финального удара.

План у немцев понятный, разрезать мои силы пополам, образовав котел, уничтожить несколько десятков моих дивизий, включая танковые, захватить Ленинград, перекрыть поставки нефти, уничтожить балтийский и мурманский флот, это сделала бы их победу в войне вопросом времени. Теперь им надо противостоять, а ведь они были в паре провок от победы.

 

 

Концентрирую резервы с двух сторон, после чего разрезаю врага.

Я жду подходящего времени и накапливаю силы, это представилось в конце весны. Наступать зимой было слишком трудно, местность лесная, везде реки, плюс морозы. Это неоправданный риск.

 

 

Добиваю врага.

 

 

Новые поставки по ленд-лизу.

 

 

Линия фронта на лето 1943, враг вновь прорывается, теперь на юге.

 

 

 

Идет тяжелая битва за Харьков.

 

 

Стягивание резервов.

 

 

Тем временем ситуация со Швецией, с весны 1942 здесь ничего не менялось.

 

 

Немец атакует Елец.

 

 

Перехожу в контратаку и срезаю Курскую Дугу.

 

 

 

Продолжаю освобождать Украину, я действовал агрессивно но вместе с тем методично, всегда ожидая подвоха - подвоха, впрочем, не наступило, к концу года 1943 инициатива полностью перешла в мои руки и поражение немцев стало вопросом времени.

 

 

 

К концу года начинаю постепенно расформировывать ополчение за ненадобностью.

 

 

1944

До лета 1944 года, после освобождения восточной Украины, идет освобождение центральной.

 

 

Положение дел к лету 1944.

 

 

Все лето идут истощающие битвы за Чернигов и некоторые другие точки. Враг огрызается и переходить в контратаки.

 

 

Я решаюсь на грандиозную операцию, но с начала я должен покончить с осадой Москвы.

 

 

 

За 20 дней я разрезал северную группировку, после танковые корпуса разделились, левая часть делает котел в Эстонии и бьет в Ригу, вторая добивает котел севернее Новгорода, к октябрю 1944 враг был уничтожен. Однако дальше мои войска месяц бездействовали из-за крайней усталости.

 

 

Фронт к середине ноября, я решаю дать ещё отдыха своим танковым силам ещё дополнительные две недели. Они не готовы.

 

 

Год заканчивается успешным рывком в сторону Пруссии.

 

 

Я высаживаю ВДВ над всей Данией и аннексирую её за пару часов в ходе дерзкого налета.

 

 

1945

Зиму 1944-1945 года я встретил в сложной ситуации. Людей все меньше, я постоянно расформировываю лишние пешие части чтобы добыть драгоценный ЛР, и нужно было решать что делать.  Я решаю не отвлекаться на врага и избегаю битвы за Украину. Я иду ва-банк и заставляю его отвлекаться на мои действия. Для этого я окружу врага в Курляндии, после чего имея оперативный простор пойду на Кенигсберг а отнюдь не на Киев - враг начнет спешно перебрасывать из Украины силы малыми партиями. И в этом состоит гениальность моего плана, именно это мне и нужно, ибо я их буду по частям уничтожать в котлах. А если бы я просто окружал их в Украине это было бы легче и надежнее - но война бы затянулась до начала 46 года, что недопустимо.

 

Прусская операция.

 

Немецкое наступление на Юге весной 1945, самое последнее и отчаянное.

 

 

Ситуация на февраль 1945. Польская операция.

 

 

Берлинская операция.

 

 

Венгрия и Румыния переходят на нашу сторону.

 

 

Штурм Берлина.

 

 

Берлин. 11 мая 1945 года.

Дым. Бесконечный дым. Он стелется над развалинами рейхстага, над обугленными остовами «Тигров», над мостовыми, усыпанными битым стеклом и гильзами. Берлин пал, но война еще не отпустила его — где-то на окраинах слышны последние перестрелки, глухие взрывы. Немцы сдаются, но не все. Некоторые стреляют до последнего патрона, потому что знают — для них пощады не будет.

Рейхсканцелярия. 10:00.

Генерал Чуйков стоит перед полуразрушенным входом, поправляя ремень. Его лицо покрыто копотью, глаза красные от бессонницы. Рядом — комендант Берлина генерал Берзарин. Они молча смотрят на подземный бункер, где несколько дней назад застрелился Гитлер. Теперь здесь тихо.

— Всё? — хрипло спрашивает Чуйков.

— Всё, — отвечает Берзарин.

Они спускаются вниз. В бункере — запах гари, пороха и чего-то кислого. На полу валяются бумаги, пустые ампулы с цианидом, осколки фарфоровой посуды. В одной из комнат — два трупа. Геббельс и его жена. Дети — их отравили накануне.

— Где фюрер?

— Сожгли. Там, во дворе.

Чуйков молча кивает. Он не чувствует триумфа. Только усталость.

Улицы Берлина. 12:30.

Советские солдаты ведут колонны пленных немцев. Некоторые плачут, другие смотрят в землю. Женщины в дверях полуразрушенных домов — бледные, с пустыми глазами. Они уже знают, что будет дальше.

На перекрестке у Бранденбургских ворот — груда трупов в эсэсовской форме. Их расстреляли на месте. Рядом стоит молодой лейтенант, курит, смотрит на часы.

— Конец? — спрашивает его пехотинец.

— Нет, — отвечает лейтенант. — Это только начало.

Командный пункт 1-го Белорусского фронта. 15:00.

Жуков сидит за столом, подписывает последние приказы. В комнате — дым от махорки, хриплый голос радиста:

— Берлин капитулировал.

Жуков не реагирует. Он смотрит в окно, где над Берлином медленно рассеивается дым.

— Сколько наших легло?

— Не знаю. Миллион? Два?

Жуков хмурится. Он думает не о победе. Он думает о том, сколько еще таких войн будет.

Берлин. Вечер.

На развалинах рейхстага кто-то играет на гармошке. Солдаты пьют трофейный шнапс, смеются, обнимаются. Кто-то плачет.

А где-то далеко, на западе от Берлина, уже готовится новое наступление вглубь Германии. Но сегодня — тишина.

Война подходит к концу. Но мир еще не начался.

 

 

Победа, Челленж "Сталин" завершен.

 

 

Выводы

Что я считаю своей главной ошибкой?

 

Меня всегда смущал огромный +20% бонус у Германии за взимодействие войск. Я считал что дело просто в сочетании мобильной пехоты и танков, и для этого я делал мех дивизии. Я настолько считал это очевидным что даже не стал это проверять. В самой игре про это ничего не написано. В 1943 я, как и думал с самого начала, начал комбинировать мех пехоту и танки в 12 корпусе, но все тщетно, я долго не понимал что происходит. В 1944 я бросил затею и снова разделил корпуса на закрепляющие успех из 12 мех пехоты и на прорывные из 12 танков. В 1945 я понял что нужно комбинировать больше типов войск, то есть для +20% нужно 1 штаб, 4 танка, 4 мех пехоты, 3 мото пехоты. Это не только более эффективная, но и более дешевая связка, чем просто 12 танков или 12 мех пехоты. Главное она абсолютно универсальная и взаимозаменяемая. Однако все это делать к 1945 было уже избыточным и ничего бы не изменило.

Если 1941 году и 1942 незнание о том, как работают комбинации, мне немного лишь мешало, то в 1943 и 1944 это было серьезным тормозом. Если бы я заранее знал, война бы закончилась ещё в 1944 году я в этом убежден.

 

Что было самым сложным на Сталине?

 

Самым сложным на Сталине был не ГДЕ и не бесплатные дивизии у немцев. Самым сложным был бесконечный ЛР на фоне нехватки собственного ЛР. К 1944 году я смог сбить ЛР у немцев с 4000-5000 до 1000 ЛР, но дальше у меня у самого ЛР кончился и я застрял, из-за этого сделал паузу, в конце осени, в полтора месяца, и вынужден был атаковать уже в морозы. Если бы я выбрал "коммуниста" Германии в 1941 году выдали бы не 3000 ЛР, а только 2000 ЛР. Это означает, что к началу 1944, когда у немца было примерно 1000 ЛР, я это видел через разведку, они получили бы 0 ЛР, то есть потеряли бы боеспособность, и Берлин был бы взят к концу 1944 года. Вкупе с бонусом от взаимодействия войск и с меньшими бонусами, война на предыдущей сложности Коммунист, а не Сталин, Берлин был бы взят к концу 1943 года, я в этом крепко уверен.

 

Я считаю самым сложным именно 1944 год. Я атаковал на последних резервах. Если бы я замешкался я бы уже никогда не смог их пробить. Немцы контролировали огромную часть СССР и смотрели в Москву через бинокль. А дальше исход понятен, если бы я дал им время укрепиться, и просто бездействовал, осенью 1944 они начали бы новое наступление на Украину и остановить бы я их уже не смог. Из-за отсутствия ЛР моя армия медленно, но верно начала бы таять и, чем слабее она бы становилась, тем несла бы больше потерь. Это эффект домино, и я убежден что в 1945 годупотерял бы Сталинград Ленинград и Москву. А самым легким я считаю 1941 год, когда всего было много, войска были не битые, и можно было свободно отступать.

Чем Сталин отличается от других уровней сложности?

 

Просто агрессировать на нем бесполезно, мелкие наступления - бесполезно. Победы они не принесут. Без котлов это автоматически поражение. Если до Сталин ещё худо бедно работает доктрина продавливания с территории, или доктрина где мы просто ведем пассивную оборону и ждем, пока враг не закончится от истощения, или другая доктрина когда мы выкашиваем ряды врага концентрацией софт и хард атаки нанося критический урон, то на Сталине работает только доктрина мобильной войны, то есть гибкая оборона и котлы. У Германии такие усиления, что продавливать её с территории это значит угробить армию, пассивную оборону вести бесполезно - без котлов время работает на Германию даже в граница 1941 я уж молчу про остальное, а выкашивать врага концентрацией софт и хард атаки тоже не выйдет из-за огромного количества ЛР гораздо больше нашего, бонусных дивизий, бонус к наземной защите и прочего. Это как раз враг вас всю игру будет выкашивать превосходством огневой мощи, продавливать с территорий, вести войну на истощение. А вы должны этому противостоять, повторять за ним это поражение. Повторюсь что на других сложностях это может работать, но на Сталине это бесполезно.

 

Также при Сталине, я убежден, абсолютно нерационально иметь при себе авиацию. Это связано с тем что наземные части Германии имеют огромные бонусы и их очень много, без полного вложения в наземную оборону меня снесли бы ещё в 1941 году, даже не заметив все эти атаки штурмовиков. Врага было очень много. При этом авиация тратит на себя ресурсы и время КБ, которое можно было потратить на что-то более важное вроде форсирования доктрин или экономических технологий. Я считаю что технологическое превосходство позволило мне поддерживать темп и инициативу. Мои войска часто были на поколение впереди немецких войск. Если бы я тратил КБ и экономику на производство, ремонт и апгрейд самолетов, и на исследование доктрин, я бы безнадежно отстал от немцев.

 

Объективно говоря считаю сложность Сталин непроходимой для 99% игроков и крайне переусложенной. Она больше про умение собственно играть, воевать, сколько про умение эксплуатировать слабости ИИ(например знать, в каких условиях ИИ начинает иррационально концентрировать силы в одном месте, где потом можно легко его окружить фланговым срезом) и дыры в движке(Например я "защитил" приграничную зону и избежал штрафов за её сдачу, как это делается. Я получаю ивент, сохраняюсь, загружаюсь - после загрузки в хои 2 все бои сбрасываются - свободно перебрасываю через редиплой все войска туда, куда изначально хотел их поставить, избегая всех штрафов)

 

Приложение

 

 

 

 

 

 

 

 

Изменено 10.06.2025, 19:12:57 пользователем maksyutar

[Nick3210 44]

  Не ААР, а ААРище!  
Поздравляю, не ожидал что ты сможешь Сталина пройти, удивил так удивил!  Неужели ты таки научился играть в Хои2 ? 

Кинул в личку некоторые замечания по оформлению, поправь, что бы все по красоте выглядело.
 

15 часов назад, maksyutar сказал:

К лету 1941 Судоплатовым было совершенно 3 успешных покушения на важных нацистов.

Москва, август 1940 года. Кабинет Берии.

В комнате пахнет табаком и дорогим коньяком. Лаврентий Павлович сидит за массивным столом, его пальцы медленно стучат по папке с грифом «Совершенно секретно». Напротив – только что назначенный начальник 4-го управления НКВД Павел Судоплатов. Его лицо непроницаемо, но в глазах – холодный расчет.

Креативный ход с Судоплатовым  очень  понравился, браво!  Удивил так удивил, было весело, в мультиплеере всякие ограничения на убийства министров, поэтому я даже и забыл что эта тема вообще есть в игре, ахах 

Продажа самолетов в США - ловко! Ничего против не имею ))

А вот со Шведами поступил не по пацански, надо было Кривой Рог держать, а не нарушать так грубо историчность. Но что не запрещено то разрешено как говорится.
Но в следующей версии пропишу пенальти за нападение на Швецию, раз такие дела.
 

15 часов назад, maksyutar сказал:

Вместо него был назначен сталинский агент , но его через пару месяцев раскусили и убрали.

 

Ахахах, сам в шоке, как же так ИИ 'Сталиниста' поставил на место убитого, как это вообще возможно, лол, вот это поворот! 
 

15 часов назад, maksyutar сказал:

(Например я "защитил" приграничную зону и избежал штрафов за её сдачу, как это делается. Я получаю ивент, сохраняюсь, загружаюсь - после загрузки в хои 2 все бои сбрасываются - свободно перебрасываю через редиплой все войска туда, куда изначально хотел их поставить, избегая всех штрафов)

 

Ну вот такое совсем не по пацански. Ты или сдавай границу или держи ее эти два-три дня. Тем более на старте игры я видел ты требуемые 6 див поставил на границе, я думал ты ими просто отступишь, а ты вон эвона как, позор!!  Такое хитрожопое читерство категорически осуждаю!
 

15 часов назад, maksyutar сказал:

С другой стороны готовые мех дивизии можно будет соединить с танками поровну для максимума бонуса комбинации

15 часов назад, maksyutar сказал:

Я считал что дело просто в сочетании мобильной пехоты и танков, и для этого я делал мех дивизии. Я настолько считал это очевидным что даже не стал это проверять. В самой игре про это ничего не написано.

 

Это да, это я сразу не понял, точнее понял что ты перепутал.  Комбо-бонус дается за смешение хард и софт дивизий, дивизия считается хардовой если ее софтнес ниже 50%.  Механизированная дивизия в моем моде отличаестя от танковой дивизии тем что у нее 1 танковый полк, а у танковой 2 танковых полка.  Но даже этот 1 танковый полк делает ее потенциально хард-дивизией с базовыми 54 софтнеса (присоединив к мехам почти любую бригаду получаем как минимум 49 софтнеса, т.е. мехи превращаются из софт-юнита в хард-юнит).  Для комбо-бонуса нужны софт-дивизии - пехота/мотопехота или кава, а мехи могу быть софт дивизией только в безбригадном виде, ну или мехи с кавалерийскими бригадами тоже останутся софт-юнитом, так что твоя страта сработала бы если бы ты прицепил к мехам кавбригады, ахаха. 
   В реальной истории WW2 не существовало никаких дивизий "механизированной пехоты" в составе "три полка механизированной пехоты на ганомагах и без танков", как это ошибочно выдумано в ваниле. Поэтому у меня этот тип соединения называется именно механизированной дивизией, а не механизированной пехотой и имеет 54 софтнеса, а не 65 как в ваниле, ибо это есть дива с одним танковым полком и двумя пехотными полками, а вовсе не 'три полка фрицев на ганомагах' как в ваниле.

 

Изменено 09.06.2025, 12:21:17 пользователем Nick3210