Поиск по сайту

ОРИГИНАЛ СТАТЬИ ОПУБЛИКОВАН В БРИТАНСКОЙ ГАЗЕТЕ THE TIMES 12 ОКТЯБРЯ 1812 ГОДА ЭТИ ДВЕ СТАТЬИ ЯВЛЯЮТСЯ ПЕРЕВОДОМ ИЗ ФРАНЦУЗСКОЙ ПРЕССЫ Париж, 4 октября [1812 года] «Русские отслужили благодарственные молебны за победу под Полоцком. Они вознесли благодарность Господу за победы под Ригой, под Островно и под Смоленском. Русские считают, что везде были победителями, вынудив французов отступить на значительное расстояние. И под те же самые звуки русского благодарственного песнопения их армия прибыла в Москву. Там они тоже считали себя победителями, по крайней мере, так к ним отнеслись горожане, ибо хорошо информированные лица знали о текущей ситуации. Москва – это хранилище товаров Европы и Азии. Ее склады были поистине огромны; в каждом доме имелся запас всего необходимого месяцев на восемь. Весь масштаб подстерегавшей нас беды мы ощутили только вчера вечером, как и в день нашего вступления в город. В доме, принадлежавшем презренному Ростопчину, мы нашли какие-то документы, а также незаконченное письмо – Ростопчин бежал, не дописав его. Теперь Москвы – одного из красивейших и богатейших городов мира – больше нет! Четырнадцатого числа русские подожгли торговые ряды, рынок и здание больницы. А шестнадцатого числа поднялся сильный ветер. По приказу генерал-губернатора Ростопчина три или четыре сотни негодяев подожгли город одновременно в пятистах разных точках. Так как 5/6 всех домов были выстроены из дерева, то огонь распространился с огромной быстротой – это был поистине океан огня. Церкви (а их насчитывается 1600), а также большое количество дворцов и огромных складов – почти все это стало добычей огня. Кремль не пострадал. Для России, а также для её торговли и дворянства, которое потеряло в огне всё своё имущество, величина столь великой утраты не поддается исчислению. Думаю, что мы не преувеличим, если скажем, что общая сумма ущерба доходит до многих миллиардов. Около ста поджигателей были арестованы и расстреляны, при этом все они заявили, что действовали по приказу Ростопчина и еще одного высокопоставленного лица. Сгорели тридцать тысяч больных и раненых русских. Богатейшие торговые дома России обращены в руины. Сколь велико потрясение! Огонь спалил все – одежду, склады и прочее имущество русской армии. Таким образом, русские потеряли все; они ничего с собой не увезли, ведь они всегда считали, что мы никогда не сможем дойти до Москвы, и этим самым лишь вводили людей в заблуждение. Увидев, что все захватили французы, русские замыслили ужасный план: они решили уничтожить огнем свою первопрестольную столицу, сей святой град, центр империи – и тем самым обрекли на нищету двести тысяч почтенных жителей. В сем злодеянии, сотворенном преступниками, выпущенными из тюрем, повинен исключительно Ростопчин. В результате, запасы, доставшиеся нашей армии, значительно сократились. Однако нам удалось собрать некоторое количество самых необходимых вещей. К тому же, подвалы в результате пожара не пострадали, а жители в течение последних двадцати четырех часов тоже смогли спасти множество вещей. Горожане пытались остановить распространение пламени, но [московский] генерал-губернатор загодя принял вселяющие ужас меры предосторожности: он дал повеление вывезти или уничтожить все средства для тушения пожара. Наша изнуренная армия восстанавливает свои силы. У нас есть в изобилии хлеб, картофель, капуста и другие овощи, а также мясо, соленья, вино, коньяк, сахар, кофе – словом, запасы всех видов. Наш авангард прошел двадцать верст по дороге, ведущей на Казань, враг отступает в этом же направлении. Другая часть французского авангарда выдвинулась к Санкт-Петербургу, а на этом направлении у противника нет ни единого солдата. Погода по-прежнему осенняя. Наши солдаты запасаются большим количеством шуб и мехов на зиму, ведь Москва – это целый склад подобных вещей».