Перспективы европейской революции

[Гессенский стрелок 1,075]

На январском заседании международного исполкома ММТ, где обсуждалась ситуация в Европе, был отмечен растущий уровень классовой борьбы на континенте, ставший результатом того, что рабочие и молодежь почувствовали применяемые повсюду жесткие меры экономии. Мы публикуем слегка отредактированную версию дискуссии.

НачалоНажмите здесь!

 2013 год начался с взрыва. Ленин написал однажды статью: «Горючий материал в мировой политике» [2]. Сегодня повсюду в мире нет дефицита горючего материала. Империалисты ведут себя подобно слону в посудной лавке. Французский империализм ввязался в очередную авантюру в Мали. Империализм США, испортив все в Ираке, заявил, что «миссия выполнена». Но это отражает лишь тот факт, что они опьянены иллюзией собственной власти. Мы, с другой стороны, указывали, что они бежали из Ирака с хвостом промеж своих ног.

Чего они достигли в Ираке? Колоссальной нестабильности! Все, чего они добились — полная дестабилизация региона. Сирия — очевидный пример, который отражается, в свою очередь, на Турции. Курды контролируют теперь север Сирии, в районе турецкой границы. Похожая ситуация и в Ираке, где курды, фактически, добились автономии. Это снова выдвигает на передний план турецкий вопрос в Турции.

В Ливии империалисты полагают, что они были очень умны, когда свергли Каддафи. Но в действительности он был пунктом стабильности, контролируя регион за них. С крахом режима, нестабильность перелилась в соседний Мали. Нигерия также рискует быть охваченной кризисом, при том, что она является главной военной силой в Западной Африке. Таким образом, мы видим действительно глобальный кризис впереди.

Правду говоря, Франция немного запоздала с интервенцией в Мали, они долго колебались взвешивая ситуацию. Но, в конечном счете, они были вынуждены начать вторжение, в противном случае страна оказалась бы захвачена милицией исламских фундаменталистов, что означало бы угрозу французским коммуникациям в Нигере, где находятся важнейшие для французской атомной энергетики месторождения урана.

Забавно, что на этот раз Франция начала вторжение при «социалистическом» президенте. Вскоре, впрочем, французский империализм начал искать помощь у европейских и американских союзников. Они обхаживали Лондон, который пообещал небольшую поддержку в снабжении, предоставив транспортные самолеты и немного военных советников на земле, что стоит совсем немного в реальной боевой мощи. Другие империалисты сказали французам: «Только после вас, Монсеньор!»

Ленин и Троцкий объясняли что если терроризм эндемичен1 где-то, то это симптом глубокого социального кризиса, кризиса режима в целом. То, что мы видим не является обычным кризисом. Это не циклический кризис, когда экономика падает, а затем растет достаточно быстро. Это фундаментальный кризис системы как целого.

Одним из показателей этого является органическая массовая безработица, которая в той или иной степени охватила все страны. Маркс называл безработицу «резервной армией», которая является обычным свойством капитализма на протяжении последних 200 лет. Этот резерв всегда играет полезную функцию для капиталистов: когда экономика взмывает вверх, он может быть востребован.

Однако, то что мы видим теперь, в мировом масштабе, это не резервная армия, а органическая постоянная безработица. Это показывает, что система неспособна больше играть хоть в какой-то степени прогрессивную роль; она не может абсорбировать это излишнее население назад в производство и приговаривает миллионы к постоянной бедности. Система не может использовать производительные силы, так как она это делала в прошлом.

Безработица среди молодежи особенно трагична. Это был важный фактор революций в Египте и Тунисе, и повсюду в арабском мире. Эта проблема не может быть решена капитализмом. Безработица больше не растет с каждой рецессией и не падает, затем, с наступлением выздоровления экономики. Хотя часть рабочих и возвращается на свои рабочие места, пусть обычно и за низкую плату на временный контракт, повсюду остается высокий уровень безработицы. Все это имеет социальные, экономические, политические и дипломатические следствия. Кратко: это имеет глубокий революционный контекст.

Капитализм стал подобен Прокрусту из греческой мифологии, который или растягивал своих гостей или отрубал им ноги, если их рост не соответствовал точно размеру кровати. Капитализм отрубает все, что не укладывается в узкие рамки системы.

Наиболее умные стратеги капитала начали понимать серьезность нынешней ситуации. Как объяснял Тед Грант, они часто приходят к тем же выводам, что и марксисты. Теперь им становится ясно, что они стоят перед лицом кризиса режима. Роберт Дж. Самуэльсон в статье в «Вашингтон Пост» называющейся «Огромные перемены» (8 октября 2012) указывал:

«То очевидцам чего мы являемся сейчас в Европе, и тоже самое вырисовывается для Соединенных Штатов, истощение современных общественных порядков. С начала 1800-х индустриальное общество опиралось на союз экономической и политической стабильности. Экономический прогресс улучшал жизнь людей и привязывал их лояльность к государству. Войны, депрессии, революции и классовые конфликты прерывали этот цикл. Но, спустя время, процветание привело к возникновению стабильных демократий в США, Европе и части Азии. Настоящий кризис может повернуть этот добродетельный процесс вспять. Замедление экономического роста может привести к политической нестабильности и наоборот. Это может означать исторический и зловещий разрыв с прошлым.»

«То, что происходит в Америке, отличается от того, что происходит в Европе степенью, но не родом. В отсутствии экономического роста система напряженно ожидает, что ее ждет. Люди выходят на улицы, растут экстремистские партии. Для того, чтобы избежать конца Европы, мы должны ограничить требования людей к системе и стремиться к быстрейшему экономическому росту. Это урок. Если игнорировать его, история может обратиться вспять.»

[2]

Это интересный анализ. По факту, анализ безупречный, но он не предлагает никакого решения. Причина в том, что решения при капитализме — нет.

Европа теперь в сердце шторма. Но если бы это было не так, все смотрели бы на США, где первой новостью года стало то, что страна стоит на грани банкротства, перед лицом законодательного ограничения заимствований. Мы должны понимать серьезность ситуации, несмотря на то, что частично это связано всего лишь с законами США. Демократы и Республиканцы играют в «цыпленка» с жизнями миллионов, бесстрашно подталкивая друг-друга к краю обрыва, с интересом глядя, кто же свалится первым. В этом есть большой элемент театра, но, тем ни менее, для системы, это очень опасная игра.

Серьезность ситуации видна из цитаты американского адмирала Майка Миллена, Председателя Объединенного комитета начальников штабов, относящейся к сентябрю 2011. Он сказал: «Я много раз говорил, что единственная, крупнейшая угроза нашей национальной безопасности — наш долг…» Глава американской военщины объясняет, что долг большая угроза чем Аль-Кайда, Китай и т. д. Он понимает то, что такой уровень долга может привести к социальному кризису, который подорвет стабильность Соединенных Штатов.

Но, что они сделали для решения проблемы? Ничего, абсолютно ничего. Уровень долга США теперь на 3 триллиона долларов больше чем в 2019 году. Это гигантская, труднопредставимая сумма. Общий долг США превысил 16 триллионов долларов. Это черная дыра, в которую внесли свой вклад войны в Ираке и Афганистане, банковский крах, программы стимулирования экономики и т. д. Он абсолютно ничем не подкреплен. Это похоже на то, как бросить вызов законам тяготения.

Много говорилось о восстановлении экономики. Но где оно? Последние данные демонстрируют резкое замедление в экономике США в конце 2012. Суть в том, что если они не проведут серьезные сокращения, то рано или поздно рынок вмешается и и приведет к катастрофе, которая охватит весь мир.

Правящий класс требует сокращения пенсий, зарплат и т. д. В действительности, разногласия между Республиканцами и Демократами носят поверхностный характер. Принципиально они согласны с необходимостью сокращений. Богатые порождают кризис, а бедняки, инвалиды, старики и рабочие должны заплатить за него. Это готовый рецепт классовой борьбы в Соединенных Штатах.

[Cкрыть]

Ключевая роль ЕвропыНажмите здесь!

 В настоящий момент, однако, Европа является ключом к ситуации в мире, как политически, так и экономически. В недавнем прошлом эту роль играла Латинская Америка. Брожение есть там и сейчас, но Европа резко вырвалась вперед. Это факт исторической значимости, благодаря удельному весу пролетариата здесь. Пролетариат передовых капиталистических стран, в конечном счете, ключ к мировой революции.

Настроения европейской буржуазии сродни поведению больного маниакально-депрессивным психозом, качаются от вспышек ярости к черной депрессии и оттуда к эйфории, особенно на фондовом рынке. Это похоже на дергающуюся игрушку йо-йо.

Доктор Джонсон2 сказал однажды: «Хорошая казнь через повешение, удивительно концентрирует мысли». По мере того как кризис системы становится все более очевидным, часть буржуа начинает думать очень серьезно. Некоторые, подобно Председателю Европейского центробанка, Марио Драги, говорят: «Мы будем защищать евро до последней капли крови!». Но они не говорят, чьей именно крови!

Очевидно, что уже шесть месяцев назад ситуация в Европе оказалась на самом краю серьезного краха. Этот крах еще не материализовался. Однако, ни одна из фундаментальных проблем, не была разрешена в Европе и, с тех пор, экономическая ситуация вне, только ухудшилась.

В Давосе на состоявшемся в этим месяце Мировом экономическом форуме, мы видели как буржуазные эксперты в экономике приходили к тем же выводам, что и марксисты, но с противоположной классовой перспективой.

Кейсианский обозреватель, пишущий для «Гардиан», написал следующее:

«Давос прошел в самых яростных перепалках за последние пять лет. Во-первых, отрицание всего. Затем — паника. Затем надежда, что худшее позади. Теперь это ворчание о том, что спад просто не может не закончится.»

«…Топ-менеджеры остаются очень осторожными в краткосрочных перспективах и оценках мировой экономики. Никто не думает о оздоровлении глобальной экономики, компании стремятся сконцентрироваться на сокращении издержек и повышении эффективности.»

«…Многие бизнесмены уходят с наличные после ликвидации производства и сокращений, осуществляя инвестиции в надежные ценные бумаги и сокращая зарплаты, а отчеты PwC3 советуют не расставаться с накопленными резервами.»

«Бизнес должен инвестировать только в условиях растущего спроса на их товары и услуги. Но дилемма в том, что собравшиеся в Давосе CEO4 внезапно обнаружили, что политика, которую они проводили в прошлом: экономия, ослабление профсоюзов, агрессивное сокращение расходов — ударила по тратам потребителей. В прошлом расходы могли поддерживаться растущей задолженностью домовладельцев, но теперь банки не хотят давать в долг, а потребители не хотят занимать.»

[2]

Буржуазия сидит на триллионах долларов. Они не инвестируют пять лет и держать зарплаты низкими. Кризису подвержены все страны. Даже Китай и Германия не могут избежать его. Сохраняющаяся, хотя и в меньшей степени, электоральная поддержка Меркель может быть объяснена тем, что в Германии не все так плохо как за ее пределами, так, что люди будут надеяться, что это будет продолжаться.

Однако, мы видим растущее число важных стачек в Германии по вопросу оплаты труда и на другие темы. После резкого сокращения 2008 года произошло умеренное восстановление экономики, так что теперь рабочие борются за то, чтобы вернуть себе потерянное. Но то, что мы видим на юге Европы — будущее Германии. Австрия, с ее 4,5% безработицей, находится в такой же ситуации.

Экономика еврозоны достигла своего пика в 2007 году, а затем в 2008-9 испытала жесткое падение. Она все еще не восстановилась до прежнего уровня, и все индикаторы показывают, что экономика Европы будет падать дальше.

Мы видели безумные спекуляции и кредиты в предыдущий период. Кредит означает лишь то, что капитализм временно и искусственно расширяет пределы системы. Капиталисты могут избегать кризиса перепроизводства, искусственно расширяя спрос посредством кредита. Но это лишь готовит почву для еще худшего кризиса впоследствии. Маркс объяснил это много лет тому назад.

Это демонстрирует огромное расширение кредита в Соединенных Штатах. В 1964 году общая сумма кредитов составляла $1 триллион. К 2007 году она достигла отметки в $50 триллионов. Теперь мы имеем углубление кризиса перепроизводства даже в большей степени, именно из-за предыдущего расширения кредита в такой степени.

[Cкрыть]

Ни монетаризм, ни кейнсианствоНажмите здесь!

 Теперь монетаристы хотят сокращать расходы, сокращать долги, но все чего они добиваются — сокращение спроса и дальнейшее усугубление кризиса. Кейнсианцы, с другой стороны, хотят увеличить общественные расходы для стимулирования экономики. Проблема в том, что у них нет для этого денег, если, конечно, не занимать их — по сути, просто печатая деньги — еще больше увеличивая задолженность, что лишь усугубляет проблемы. Фактически, ни монетаристы, ни кейсианцы, не могут разрешить кризис.

Португалия, Испания и Греция все еще в глубокой рецессии. Им предсказывают выздоровление каждый год, с тех пор как начался кризис. Теперь они называют 2014 год, совершенно забыв, что прежде это было 2013! Индикатором состояния рынков Европы является уровень продажи автомобилей, упавший до худшей отметки за 17 лет — исключая роскошные автомобили, которые экспортируются в Китай. Остальная промышленность в хаосе.

Германия, которая еще недавно росла быстрее чем ее европейские партнеры, не может избежать влияния кризиса. Германия была и остается локомотивом Европы. Поэтому замедление в Германии может вылиться в значительное ухудшение ситуации в Европе и мире.

Китайский рост замедлился и Япония остается в стагнации и кризисе. Это не аэродинамика5. Если Европа и Америка не потребляют, Китай не может сохранять темпы роста. Это имеет серьезный отзвук в странах Латинской Америки, вроде Бразилии, но также и в Австралии и т. д., которые чувствовали себя вполне уверенно опираясь на китайский бум.

Кризис, охвативший Европу и Соединенные Штаты в 2008-9 годах теперь достиг той части экономики, которая все еще избегала влияния спада. Мировая экономика действительно глобальна, каждый регион зависит от другого, и теперь мы действительно имеем кризис всей системы.

С марксистской точки зрения мы рассматриваем экономику как науку. Однако, мы также понимаем, что это не точная наука (как объяснял Энгельс), как физика или химия. Точные предсказания, верные в каждой детали — невозможны. Все экономические прогнозы — условны.

Однако, главный, самый существенный момент экономической ситуации ясно видим. Будет ли там новый резкий спад (что кажется наиболее вероятным) или просто долгий период слабого роста, общая картина политических перспектив остается той же самой. Суть в том, что ожидания людей не могут быть удовлетворены. Фактически, они подлежат сокращению.

[Cкрыть]

Влияние на классовую борьбуНажмите здесь!

 Что интересует нас — то как вся эта ситуация отражается на классовой борьбе. Главная вещь, которую мы должны запомнить — все попытки буржуазии восстановить экономическое равновесие будут разрушать социальное и политическое равновесие.

Взгляните на Португалию, для примера. Массовое движение последнего сентября-октября было столь мощным, что вынудило правительство отступить по некоторым вопросам. Движение было даже более многочисленным, чем революционные демонстрации в 1974 году, когда старая диктатура окончательно пала. Кто может всерьез сказать, что нет классовой борьбы и нет кризиса? Кризис начался на юге Европы, где экономики слабее, но он будет расширяться.

Когда Драги, итальянец, сказал «Мы сохраним евро» он не имел в виду деньги итальянцев, он говорил о роли Германии. Германия решает все. Это не было их намерениями, когда они устанавливали Общий Рынок, предшественника Евросоюза. Французы думали, что они смогут остаться наравне в экономике, пока они играют важную политическую роль. Это игнорировало реальную ситуацию. Один пожилой человек говорил: «Тот кто играет на волынке — выбирает мелодию». Германия главная экономическая сила Европы и германская буржуазия решает. Франция теперь превратилась во второсортного члена Евросоюза.

С каким предложением выступила Франция? Выпустить евробонды, то есть ценные бумаги не привязанные к отдельной стране, но к Европе, как целому. Это означает, что евробонды будут опираться на мощь германской экономики. Германия, однако, согласна на такую меру, лишь в том случае, если получит контроль над бюджетами других стран! Если Германия должна платить по счетам других членов ЕС, то она хочет знать как они тратят свои деньги. Это, среди прочего, означает, что они передают свою суверенитет Германии. Франция, конечно, никогда не согласится на это.

Джокер в колоде — Дэвид Кэмерон, который теперь поддерживает референдум о том должна ли Британия остаться в ЕС. Он пытается усидеть на лошади в ситуации, когда Консерваторы становятся все более непопулярными. UKIP — Партия независимости Соединенного Королевства, по данным опросов, забирает голоса у консерваторов. Это провоцирует антиевросоюзные настроения в Консервативной партии, которые раздуваются националистами в попытках вернуть себе поддержку. Кэмерон играет в опасную игру, так как она может неожиданно завершиться выходом Британии из ЕС, рано и поздно, что будет кошмаром для европейского капитализма.

[Cкрыть]

Роль реформизмаНажмите здесь!

 Троцкий указывал, что предательство неотъемлемо присуще реформизму, любому реформизму, особенно левому реформизму и центризму. Именно по той причине, по которой рабочие доверяют им, как своим партиям, они становятся очень злы и подавлены, когда эти партии предают их. Это объясняет резкие подвижки на электоральной сцене, которые мы видим в некоторых европейских странах.

В то время как марксисты осознают роль, которую играют партии подобные СИРИЗА в Греции, и их лидеры, вроде Ципраса и т. д., они не имеют и не должны иметь сентиментального подхода. Марксисты удерживают свои глаза свободными от иллюзий. Эти лидеры могут сдвинуться влево под давлением массового движения, но они также могут пойти назад вправо, как они делают под давлением буржуазии. Так как они не имеют полностью проработанной альтернативы капиталистической системе — а только видят возможности для рабочих внутри системы, надеясь избавить массы от худших проявлений кризиса — они, неизбежно, либо порвут с системой или прогнуться под ее давлением и станут серьезными «государственными мужами».

Что мы также понимаем, так это то, что буржуазная демократия, сама по себе, на постоянна или неизменна. Она продолжает существовать благодаря наличию ряда условий, включая сюда возможность предоставлять рабочим некоторые уступки, а так же за счет силы реформистских партий и их влияния на массы. До тех пор пока эти партии и их лидеры имеют авторитет, они могут сдерживать рабочих и удерживать их в некоторых рамках. Однако, как только они оказываются близко к власти или заталкиваются в правительство массами, они оказываются вынужден продемонстрировать свою подлинную окраску. Это случилось с ПАСОК в Греции. Способность реформистских лидеров сдерживать массы подвергается испытанию и напрягается до предела.

Мы возвращаемся, таким образом, к ситуации с которой Троцкий сталкивался в 1938 году: органический кризис системы. Но там, также есть важные различия с 1920-ми и 30-мы. Европейский правящий класс имеет серьезные проблемы.

[Cкрыть]

Элементы бонапартизмаНажмите здесь!

 За долгое время рабочие привыкли к таким вещам как пенсии, бесплатное образование, здравоохранение, разумный уровень жизни и т. д., и у них сейчас есть высокие ожидания, которых не существовало в прошлом. Теперь, после шестидесяти лет сделок и реформ, буржуазии придется забирать назад все свои подачки.

Проблема в том, что рабочий класс Европы никогда не был сильней чем сейчас. В 30-х баланс сил был иным. Можно было стремительно мобилизовать реакцию и фашизм. Сегодня это невозможно. «Золотая заря» в Греции — серьезное предупреждение на будущее, но в краткосрочной перспективе такие силы не смогут взять власть. Реакция может прийти к власти только после серии поражений рабочего класса. Сейчас же рабочий класс в своей массе движется влево.

Что правда, то правда — в нынешней ситуации есть элементы парламентского бонапартизма. Монти в Италии был назначен, а не избран; Пападемос в Греции тоже. Мы видим появление все большего числа бонапартистских приемов, когда главные решения принимает не парламент, а крошечные клики. Таким образом, мы видим тенденцию к бонапартизму, но означает ли это реальную угрозу бонапартистской диктатуры?

Опора буржуазии — реформисты из массовых рабочих организаций. Повсюду они призывают к правительствам «Национального единства». «Национальное единство» — пустой лозунг, именно потому что невозможно объединить интересы банкиров и безработных, боссов и рабочих. Тем не менее, учитывая глубину кризиса и отсутствие классовой альтернативы, поначалу такая идея способна породить иллюзии. Этому способствуют и масс-медиа с их идеей «Мы вместе!» и т. п. Правда в том, что глубокие классовые разломы проходят повсюду, и, несмотря на усилия лидеров-реформистов, классовая борьба в той или иной степени разгорается везде.

[Cкрыть]

ГрецияНажмите здесь!

 Из Греции, например, каждый день приходят новости о том или другом скандале. Самый последний — большой скандал, связанный с уклонением от налогов, затронувший жену Венизелоса, лидера ПАСОК и бывшего министра финансов. Его жена оказалась в недавно обнародованном списке лиц, уклоняющихся от уплаты налогов. Список включал множество сверхбогачей, которые укрывают миллионы в швейцарских банках, тогда как люди в буквальном смысле голодают. Это вызывает огромную ярость, кипящий гнев против всех политиков.

Греция — самая больная страна из всех больных Европы. Греческие рабочие и молодежь отчаянно сопротивляются дальнейшему ужесточению экономической дисциплины. В Греции прошла уже 21 всеобщая забастовка, а также целая серия частичных и локальных стачек. Беда в том, что профсоюзные лидеры объявляют всеобщие забастовки не ради повышения уровня борьбы, но по прямо противоположной причине. Для них стачки — способ выпустить пар, чтобы потом демобилизоваться и разойтись по своим рабочим местам. Буржуазия знает об этом и без страха продолжает свое наступление.

Однако люди начинают уставать от этого и делают политические выводы. Это объясняет взлет СИРИЗА от маргинальной левой до потенциально правящей партии. Оказавшись в правительстве, однако, она попадет под огромное давление буржуев, требующих применить меры, которые те считают необходимыми для уменьшения греческого долга. Это поставит перед выбором партию, на которую снизу будут давить греческие рабочие и юношество, а сверху — капиталисты.

В таких ситуациях марксисты должны сохранять объективный взгляд на процесс в целом. Они не поддаются первому впечатлению; их не захватывает кратковременная эйфория. Наше отношение — критическая поддержка: это означает, что мы всемерно поддерживаем развитие и построение СИРИЗА, но лишь наряду с полной критикой реформистских принципов и программы партии, и поскольку партия попадает под все более сильное давление, наш подход должен становиться все более критическим, отмечая каждую ошибку и предлагая альтернативы.

Не следует забывать, что массы неизбежно разочаруются в реформизме. Таков закон истории. Можно предсказать: чем ближе Ципрас будет подбираться к власти, тем более «умеренной» станет его позиция. Задача греческих марксистов — найти связь с рабочими и юношеством внутри и вокруг СИРИЗА и предложить революционную марксистскую программу как единственный способ, которым СИРИЗА может фактически удовлетворить стремления и надежды масс. Иначе, оказавшись в правительстве, партийное руководство разочарует массы. Это бег наперегонки. Нынешнее правительство Самараса долго не проживет.

В то же время марксистам нельзя проявлять нетерпение или нервозность. Перед бурей всегда случается известное затишье — покуда она не разразится. Это затишье может быть неудобным, непредсказуемым и т. д. Но затем буря может начаться внезапно, «откуда ни возьмись». Мы стоим на грани — но шторм еще не грянул. Однако он не будет ждать нашего милостивого дозволения. Все зависит от движения снизу. Рабочие двинутся, когда они будут готовы, когда они дойдут до предела и поймут, что должны взять судьбу в собственные руки.

Решающим фактором станет роль массовых организаций — как рабочих партий, так и профсоюзов. Они создавались для защиты интересов рабочих. Но за десятилетия они прошли свою эволюцию, в ходе которой их лидеры приспособились к системе. В результате они считают себя не боевыми вожаками рабочего класса, а миротворцами, которые обязаны хранить социальный мир. Они думают о себе как о «прагматиках» и «реалистах», стремясь отвоевать для рабочих всё, что способна дать система. Беда в том, что в условиях нынешнего мирового кризиса капитализма, не только потеряли смысл сделки и сколь-нибудь существенные реформы, но более того — приходится принимать сокращения и контрреформы. Таким образом, теперь они играют совсем другую роль.

В таких условиях левым очень легко заявить, что «рабочие лидеры растеряли свой авторитет». К сожалению, не всё так просто. Эти организации имеют долгую историю, они стали традицией и пустили глубокие корни внутри класса. Рабочие не склонны запросто бросать организации, которые они создавали в течение многих лет и десятилетий прошлой борьбы. Потребуется череда грандиозных событий и потрясений, чтобы поколебать эту уверенность масс в нынешних лидерах.

Не будет и не может быть простого повторения 30-х годов. Нужно читать работы Троцкого — но мы должны изучать метод, уроки, а не схематически применять его идеи. История не просто механически повторяется— есть множество вариаций, которые мы должны понимать.

[Cкрыть]

ИспанияНажмите здесь!

 Испания, — вероятно, вторая по слабости страна в Европе после Греции. Какое-то время казалось, будто с помощью ЕС ей удалось немного стабилизировать ситуацию, но доходность облигаций все еще составляет более чем 5%, то есть опасно высоко. Экономика пребывает в стагнации, а последние данные показывают ухудшение ситуации. В последнем квартале 2012 года производство снизилось на 0,7% по сравнению с предыдущим кварталом, а общегодовой рост упал на 1,8% по сравнению с годом ранее — худший показатель в Испании с начала глобального кризиса.

Чем больше применяется мер жесткой экономии, тем сильней они подрывают покупательную способность людей. Это нисходящая спираль: меры секвестирования еще более ослабляют рынок. И все же единственное решение, которое приходит в головы — это еще больше дисциплины и экономии, то есть, вообще никакого решения.

Предыдущий период, с его масштабным расширением кредита, привел к огромному пузырю на рынке жилья и подготовил нынешнюю ситуацию. Испанские рабочие и молодежь видят разрушение всего, что было завоевано в прошлом. Давление сейчас идет снизу вверх. «The Economist» недавно задал вопрос: «Смирятся ли испанцы с увеличением страданий? Или они восстанут против политического истеблишмента, который их предал?». Это более или менее верно ставит вопрос. И то, что говорится об Испании, справедливо и для других стран Европы.

Испания — это паровой котел, и грандиозный взрыв близок. Газета «El Pais» провела опрос: думают ли люди, что страна готова к массовому взрыву в связи с ростом нищеты, безработицы и т. д. 73% ответили «да»! Она спросила: «Согласны ли вы, что нынешний кризис ведет к росту неверия в наши политические институты?» 97% признали, что так и есть. «Согласны ли вы, что эффекты кризиса неравномерно распределены между всеми слоями общества и сильнее бьют по среднему классу и малоимущим, чем по всем другим?» 96% согласились. «Согласны ли вы со следующим утверждением: если бы не благотворительные организации, социальный кризис уже был бы непереносимым?» 86% согласились.

Народ не доверяет институтам буржуазной демократии. Он чувствует, что его заставляют платить за кризис, который не он вызвал, в то время как богатые становятся еще богаче. Большинство полагает, что это приведет к социальному взрыву. Такова действительность в Испании.

Правящая Народная партия собрала 29% голосов (в сравнении с 46% год назад). Социалистическая партия получила 23% (на 5,4% меньше, чем в прошлом году). «Объединенные Левые» скакнули от 6.9% в ноябре 2011 г. до 15,6%, более чем удвоив свою поддержку. Число людей, не доверяющих президенту Рахою, — 84% (сюда входит и множество сторонников НП!). Лидеру Социалистической партии — в «оппозиции» — не доверяет 91%. Этот опрос прошел в начале января. Затем разразился серьезный коррупционный скандал, задевший правящую партию. Он может стать перышком, которое сломает спину верблюда, не только для этого правительства, но и для буржуазной демократии в целом. В конечном счете они утратят контроль.

Проблема в том, что нет канала, способного все это сосредоточить. Профсоюзы и массовые партии уже пропустили один подъем. Движение «indignados» предвосхитило грядущие события. Борьба против приватизаций в Мадриде организовывалась в основном за пределами «официальных» каналов — на массовых собраниях, координационных комитетах, и т. д. В какой-то момент работники захватили 47 госпиталей и клиник, шествия собирали десятки тысяч участников, а врачи объявили бессрочную забастовку.

Испания, в сущности, страна анархизма — не организованного (анархистские организации представляют собой ничтожные секты), а в смысле непосредственных повстанческих движений снизу. Это также верно для Италии. В какой-то момент испанская молодежь и рабочие скажут себе: «Хватит!» Лидеры-реформисты пытаются давить на тормоза и сдерживать рабочих. Как только положение станет невыносимым и лидеры больше не смогут обуздать массы, тогда-то движение вырвется из-под их контроля, наподобие машины, несущейся под гору без тормозов.

Важно понимать: на данном этапе вожди массовых организаций не отражают действительного состояния дел в обществе, яростного настроя на заводах и среди рабочих вообще. Это центральное противоречие, стоящее сейчас перед нами. Однако такая ситуация не вечна. Она должна разрешиться. Первым делом начнутся спонтанные движения снизу. Эти движения, которые поначалу наткнутся на сопротивление реформистского руководства, окажут большое влияние на массовые организации, начиная с профсоюзов.

В Испании мы теперь видим, что возвращаются старые традиции. Великолепное движение шахтеров прошлого лета подтверждает это. Области, где началось это движение, в 30-х были центрами испанской революции. Мы начинаем видеть черты гражданской войны — не «рядовую» забастовку, а перестрелки, ракеты, летящие в полицию, баррикады, полицейские рейды, избиения и т. д.

Повсюду растет уровень полицейской жестокости. Это другая сторона монеты. Реформисты пытаются сдержать рабочих, но когда они терпят неудачу — и очень часто вынуждены занимать место во главе движений — тогда государство обращается к полицейскому насилию в попытке запугать массы. Но это оказывает обратный эффект и лишь помогает обучить людей истинному характеру буржуазного государства.

Когда шахтеры в два часа ночи прибыли в Мадрид, их приветствовали 200 000 человек. Они пели старые революционные песни 30-х годов. Это был очень эмоциональный, очень сильный момент, люди плакали и т. д. Не стоит преувеличивать, но это признаки того, что сознание рабочих и молодежи начинает изменять на основе событий. Есть много других примеров, мелких стачек, протестов по всей Испании.

И все старые демоны тоже возвращаются. Мы видим всплеск каталонского и баскского движения за независимость и т. п. Но тут кроется более глубокий процесс: многие люди, участвующие в «сепаратистских» маршах, выступают против испанских мер экономии и сокращений, но не обязательно за отделение.

Действительное положение дел в Испании выявилось во время всеобщей забастовки 14 ноября, которую изначально объявили общеевропейской стачкой или днем действий. Хотя вся Европа и не бастовала, но отклик в Испании стал действительно массовым.

Националисты произносят очень радикальные, по-левому звучащие речи, но на деле играют реакционную роль. Например, если происходит «всеиспанская» забастовка, баскские националисты назначают стачку на другой день. Но рядовые рабочие недовольны этим. Они инстинктивно понимают необходимость классового единства. И как только рабочий класс придет в движение, он сметет в сторону национальный вопрос.

Степень гнева и воли к борьбе можно понять по следующим цифрам. За первые 10 месяцев 2012 года прошло 36 000 демонстраций — вдвое больше чем за весь 2011. Разве можно отрицать, что Испания пребывает в состоянии предреволюционного брожения?

Вина за тупик лежит на лидерах испанской компартии и соцпартии. Рабочие Испании могли взять власть в 70-х, во время так называемого «демократического перехода». В действительности это было отвратительное предательство, которое сохранило все реакционные аспекты старого режима: монархию, жандармов, Католическую церковь, и т. д. Забавно, но сегодня размер дотаций Католической церкви равен сумме урезанных субсидий в здравоохранении, пенсионном обеспечении, и т. д. Движение против монархии сегодня может стать важным элементом классовой борьбы в Испании. И лозунг отмены монархии может быть важным переходным требованием.

[Cкрыть]

ИталияНажмите здесь!

 Италия — еще одна страна, где царит хаос. Буржуазия требует драконовских экономических мер, которые разрушат все необходимое для минимально цивилизованного существования рабочих. Но Берлускони создает проблемы, поскольку он защищает свои собственные личные интересы, отличные от интересов класса, к которому он принадлежит. В попытке вернуть поддержку избирателей, потерянную ранее, он пообещал отменить налог на собственность, введенный нынешним правительством Монти. Итальянские буржуи, должно быть, рвут на себе волосы из-за выходок этого клоуна. С буржуазной точки зрения, чтобы успокоить рынки и уверить их, что Италия способна платить по долгам, требуется строгость и еще раз строгость. Но это ведет к взрывчатой ситуации, и в определенный момент итальянские рабочие, как их испанские коллеги, вспомнят о своих старых традициях классовой борьбы.

Интересно, в частности, то, что происходит внутри и вокруг Демократической партии. Это буржуазная партия, да, — но особого типа. Там до сих пор осталось немалое число рабочих, хранящих традиции тех лет, когда эта партия еще называлась коммунистической. Она по сей день напрямую связана с некоторыми профсоюзами. Конечно, она использует их как рычаг для сдерживания рабочих, когда ей придется проводить в жизнь меры финансовой экономии.

Профсоюзные вожаки уверены, будто новое правительство, которое возглавит Демократическая партия, решит их проблемы. Они думают: «Наконец-то, правительство, с которым мы можем вести переговоры!» Но скоро они обнаружат, что, кто бы ни пришел к власти, программа останется той же.

Вопреки этим вождям, в Италии также возрождаются традиции рабочего класса. Вспомним борьбу шахтеров Сардинии, которые вынудили министра бежать на вертолете, таков был их гнев. Молодежь также приходит в движение: в конце прошлого года на улицы Рима вышли 50 000 студентов, настроенных очень яростно и боевито.

Итальянский капитализм находится в крайне глубоком и серьезном кризисе. Это объясняет сильные политические колебания влево-вправо. Страна движется в том же направлении, что Испания и Греция. Можно ожидать региональных всеобщих забастовок и восстаний

[Cкрыть]

ФранцияНажмите здесь!

 Во Франции Олланд первоначально обещал разного рода социальные реформы, но реальность кризиса скоро вынудила его отступить. Миновал короткий «медовый месяц», во время которого рабочие и молодежь готовы были дать «социалистическому» правительству шанс, полагая, будто Олланд должен быть «лучше, чем Саркози» и т. д. Очень скоро они обнаружили, что финансовая дисциплина — всё, чего они могут ожидать от этого правительства.

Слабейшие звенья европейской цепи лопнули, но в прошлом Франция не считалась слабым звеном. Однако кризис медленно, но верно продвигается к сердцу континента — и к Германии, чьи темпы роста резко замедляются, и ко Франции, которая все больше походит на Испанию и Италию. Дни, когда Франция соперничала с Германией за доминирование в ЕС, ушли в прошлое.

С 2005 Франция потеряла 20% своей доли мирового рынка относительно конкурентов. Это был долгий период сравнительного спада, особенно в сравнении с Германией. Олланд сулит рост к 2014 году, после, как он говорит, «трудного 2013-го». Но откуда этот рост возьмется? И даже если экономика «восстановится» на 1% или 1,5%, что это будет значить для рабочего класса? Не так уж много!

Олланду нелегко, он быстро теряет поддержку. Его избирательная кампания строилась на выпадах против экономической строгости. Теперь он режет больше, чем предлагал Саркози, миллиарды евро — и всё бесполезно. Далекое от своего изначального, очень приблизительного кейнсианства, правительство выводит деньги из экономики, увеличивая прямое и косвенное налогообложение и сокращая социальное обеспечение. Французская промышленность также находится в кризисе.

В результате настроение гнева растет, хотя еще и не отражается в забастовках. В подобных обстоятельствах забастовки редко идут на пользу. Многие рабочие понимают, что нескольких стачек мало, и потому обращаются за решением к государству. Во французском рабочем движении возрождается лозунг национализации. Даже руководство коммунистической партии снова флиртует с этой идеей. Десятилетиями лидеры рабочих партий пытались стереть слово «национализация» из умов рабочих. Они утверждали, будто вместо этого нужно «регулировать» экономику, будто национализация не работает, и т. п. Но всего за две-три недели реальной борьбы десятки лет такой пропаганды испарились, и лозунг вернулся на повестку дня.

Это означает, что в конечном счете левые — Меланшон/компартия/Левый Фронт — которые уже преуспели на выборах, взлетят еще выше. Будет движение на заводах, подъем среди молодежи и дальнейшая радикализация.

Насколько радикальным может стать положение, видно на примере событий во Французской коммунистической партии. Ликвидаторские тенденции, которые существовали в партии в 2008 году (были желающие вообще распустить партию), теперь получили отпор: с ростом Левого Фронта и Меланшона, рядовые активисты компартии обрели уверенность в своих силах, и вновь ищут связей с рабочими, с массами. В этих условиях марксистская тенденция внутри компартии завоевала 10% голосов на недавнем партийном конгрессе, и это превосходный результат. В коммунистической партии есть большие возможности для роста и развития идей марксизма.

Военная авантюра в Мали усугубила общий кризис французского капитализма и его действие на массы. Французский империализм скоро обнаружит, что вляпаться в нее гораздо легче чем выбраться! Имея подавляющий военный перевес, поначалу французские войска могут взять верх, но всё пойдет иначе, когда им придется удерживать покоренную страну в повиновении, а исламистские повстанцы перейдут к тактике партизанской войны. К сожалению, и лидеры ФКП, и Меланшон, лидер Левого Фронта, выступают в поддержку интервенции, прикрываясь «гуманитарными соображениями» и уверяя, будто война должна «поставить заслон исламскому фундаментализму».

[Cкрыть]

ВеликобританияНажмите здесь!

 Великобритания также не избежала общего процесса, ударившего по Европе. В ноябре 2011 г. было большое студенческое движение против роста платы за обучение в университетах. После этого мы видели большие подвижки на профсоюзном фронте — самую крупную демонстрацию за всю историю британского рабочего движения. Молодежные бунты лета 2011-го — еще один симптом растущего недуга, затрагивающего британское общество. Полиция оказалась неспособной положить им конец. Некоторые районы Лондона выгорели дотла. То, как суды расправлялись с подростками, также говорит о многом. Судьи работали дни и ночи, штампуя приговоры одному пацану за другим, в сущности, за мелкие правонарушения. С банкирами, которые растрачивают миллионы ради собственной выгоды, обходятся совсем иначе. И рабочий народ не оставит это без внимания! [Cкрыть]

АвстрияНажмите здесь!

 

Часто говорят, будто долговой кризис начался с Греции, но, по правде сказать, фактически он начался с инвестиций австрийских банков в Восточной Европе и их последующего выкупа через «венскую инициативу». Сама Австрия теперь на самом верху списка европейских стран, которым говорят, что они должны «увеличить конкурентоспособность», сократить реальную заработную плату, чтобы улучшить «деловой климат», и т. д. Австрийская буржуазия сейчас нападает на старые трудовые законы и коллективные переговоры. Как результат, в профсоюзных кругах поднимается брожение, начиная с металлистов. Даже обычно апатичное и умеренное австрийское профруководство начинает понимать, что им придется так или иначе вести борьбу, когда давление снизу станет слишком сильным.

[Cкрыть]

Восточная ЕвропаНажмите здесь!

 

Вслед за крахом сталинистских режимов в Восточной Европе настал период смятения, включая иллюзии в капитализме. Но теперь, в результате кризиса, Восточная Европа снова становится частью общего исторического процесса. Для этих стран нет никакого выхода из кризиса, нет возможности стабилизировать положение. Во многих из этих стран вновь зарождаются боевитые молодежные и народные движения. Учащаются протесты из-за задержек или снижения зарплаты, студенческие конфликты, и т. д. Словения, например, еще недавно считалась самой развитой и богатой среди этих стран. Её рекламировали как самый успешный пример капиталистической реставрации. Она напоминала продолжение Австрии. Теперь она больше походит на Италию или Испанию. Мы видим манифестации против сокращений. Мы видели стотысячную демонстрацию (в двухмиллионной стране). Важно, что многие участники несли флаги старой Югославии.

По всем Балканам растет популярность маршала Тито: это значит, что массы вспоминают его эпоху как «золотой век». Показательно, что недавно президент Словении, на 20-летнем юбилее «независимости», должен был прервать свою речь из-за недовольства толпы. Всего 20 лет — ничто по историческим меркам — а дела пришли в полный беспорядок. ВВП за последние несколько лет постоянно падает, безработица и государственный долг удвоились. Также стоит отметить балканские конференции и фестивали «радикальной молодежи». Румыния, с ее застоем в экономике, тоже бурлит. В 20 городах произошли стихийные восстания; крупнейшее движение такого рода со времен свержения Чаушеску. Венгрия, где к власти пришло одно из самых бешеных и реакционных правительств, теперь теперь массово протестует против него.

По мере углубления кризиса, когда станет ясно, что капитализм не предлагает выхода, рабочие и юношество Восточной Европы будут радикализироваться и присоединятся к рабочим остальной Европы в общеконтинентальной волне борьбы.

[Cкрыть]

Приливы и отливыНажмите здесь!

 Многие европейцы считают Евросоюз источником политики урезания социальных расходов и зарплат. Широко распространяются «антисоюзные» настроения. И некоторые правые партии пытаются эти чувства экспулатировать. Настрой таков, что британский премьер Кэмерон даже заигрывает с идеей референдума по поводу участия Англии в ЕС.

Дело в том, что ничего не разрешилось. Несмотря на всю экономическую дисциплину, все урезания, кризис еврозоны решить не удалось. Ситуация столь отчаянная, что Европейский центробанк объявил, что сделает всё возможное для спасения евро. Это объясняет, почему давление на Испанию и Италию временно облегчилось. Но фундаментальные, основные противоречия никуда не делись. Кризис разразится снова, и очень скоро. Это означает, что будет один удар за другим — болезненные удары — которые опрокинут статус-кво.

Мы должны также понять, что из-за недостатка субъективного фактора, то есть массовой революционной партии рабочего класса, будет много поражений. Это будет длительный, болезненный процесс. Будут периоды интенсивной классовой борьбы с массовыми подъемами, но будут и периоды относительного затишья. В такие моменты может казаться, что позиции правых укрепляются. Но это будет временно, и массы будут подниматься снова и снова.

Во время таких затиший найдутся левые, которые примутся хныкать о черной реакции и фашизме. Но этим они лишь продемонстрируют собственное непонимание вещей. Прямой угрозы фашизма еще нет. Вместо того, чтобы видеть процесс в его всем количестве они брошены сюда и туда временным колебанием настроения. Верно что неизбежно будут некоторые поражения, даже большие. Однако, как говорил Наполеон, разбитые армии хорошо учатся.

Мы должны смотреть глубже; нельзя изучить океан, разглядывая только пену на волнах — нужно видеть глубинные течения. За 50 лет европейский рабочий класс был убаюкан ложным чувством безопасности. По правде говоря, он «слегка размяк». Люди настолько привыкли к условиям, сложившимся за целый исторический период после Второй мировой войны, что они думают, будто это — временный кризис, что после короткого периода невзгод всё вернется на круги свою.

В реальности, однако, всё иначе. Инертность, наросшую за прошлые годы, нельзя преодолеть нашей пропагандой: мы слишком малы для этого. Марксисты понимают, что теперь массы будут учиться на горьком опыте. Они извлекут уроки из сокрушительных ударов событий. Это пробудит класс от спячки. “События, события, события”, — как говорил Тед Грант, — в определенный момент встряхнут массовые организации, которые сегодня на целые световые годы отстают от реальности. Там родятся левые фракции, будут отколы вправо и влево, кризисы во всех этих организациях, и рабочие найдут выход из кризиса.

Таков сценарий, к которому готовятся марксисты. Мы должны подготовить силы и построить марксистскую тенденцию, так, чтобы она стала субъективным фактором, которого не хватает сегодня. Нельзя благодушествовать: у нас есть время, но оно весьма ограничено. Мы должны превратить идеи марксизма в жизнеспособную силу в рабочем движении. Мы должны делать необходимые выводы из наших политических перспектив и поступать соответственно.

[Cкрыть]

Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое.

[Gann 657]

Я очень даже верю в триумф коммунизма с новым китайским лицом.

[Dmsrdnv 1,368]

Дважды в одну реку? Вряд ли.

Возможно, будет новое движение, но Ваш коммунизм не воспрянет впредь. И лозунги типа "Сталин и Мао - братья навек" уже не зазвучат в открытую на улицах Европы. Будут говорить новые лидеры, но не ждите от них тёплых слов в свой адрес.

[bnhj 4]

У Китая уже не коммунизм