Корейское экономическое чудо: как создать всё из ничего?

[Geremande 2,684]

Нажмите здесь!

 Когда заходит речь о корейском экономическом развитии в 1960-1985 гг., одним из самых расхожих штампов являются слова "корейское экономическое чудо" (или, как предпочитают выражаться южнокорейские журналисты, "чудо на реке Ханган"). Возможно, это выражение уже набило оскомину некоторым из наших читателей, но нельзя не признать, что возникло оно не на пустом месте: экономическое развитие Кореи в 1960-1985 гг. действительно было чудом.

Сейчас, глядя на сияющие небоскребы Сеула, на потоки машин, на нарядно одетых людей, на забитые товарами витрины магазинов, трудно даже представить, как выглядела Корея всего лишь 40 лет назад, на памяти очень многих ныне живущих корейцев. Сказать, что Корея 1960 г. была бедной страной – не сказать ничего: она была страной нищей даже по тогдашним меркам "третьего мира". По уровню ВНП на душу населения (80$ в 1960 г.) Корея отставала от Нигерии и даже Папуа Новой Гвинеи. В стране не было ни одного многоэтажного жилого дома, электричество даже в крупных городах подавалось не круглые сутки, а канализацией в Сеуле была обеспечена лишь четверть всех домов. Голод – не нехватка продовольствия, а именно голод – царил в деревнях. Корейцы старшего поколения хорошо помнят времена, когда в начальной школе лишь 4-5 из 40-50 учеников в классе могли позволить себе есть рис. По весне трава и отваренная кора деревьев были обычными "блюдами" на крестьянском столе. В общем, ситуация в тогдашней Корее мало отличалась от той, что существовала в те времена где-нибудь в Эфиопии или Сомали – в чем-то она была даже хуже. Однако прошло всего лишь несколько десятилетий – и Корея превратилась в одну из великих промышленных держав, в то время как Бразилия или Нигерия, в 1950-е годы жившие куда лучше Кореи, и поныне прозябают в нищете. Как же это случилось? И, главное, можем ли мы, россияне, усвоить корейские рецепты и повторить корейский успех?

Вернемся в начало 1960-х гг. В апреле 1960 г. «студенческая революция» свергла диктатуру Ли Сын Мана. К тому времени престарелый и нечистый на руку диктатор успел надоесть всем, в том числе и американцам, которые когда-то сами привели его к власти. На смену режиму Ли Сын Мана пришла демократия – правительство Чан Мёна, избранное на первых в корейской истории действительно свободных выборах.

Как и следовало ожидать, победа над диктатурой ввергла корейское общество в состояние эйфории. Однако продолжалась она не долго – пожалуй, еще меньше, чем российская демократическая эйфория 1989-1992 гг. Быстро стало ясно, что политическая свобода не обязательно означает улучшение материальной жизни – скорее, наоборот. Правительство Чан Мёна не смогло контролировать ситуацию, и страна стала быстро погружаться в хаос. Это было тем более опасно, что из-за недалекой границы за событиями внимательно наблюдал Пхеньян: Северная Корея в те времена имела и более мощную экономику, и более сильную армию, так что нельзя было исключать нового северокорейского вторжения. Пожалуй, именно это обстоятельство в первую очередь беспокоило США, для которых Корея являлась важнейшим стратегическим плацдармом в Восточной Азии. Скорее всего, американцы и дали добро группе южнокорейских генералов, которые решили совершить военный переворот и восстановить в стране «порядок» и «спокойствие». Переворот (или, как его официально назвали тогда, "военная революция") случился 16 мая 1961 года. Прошел он практически бескровно: сопротивления демократы не оказали, и к утру столица находилась под контролем военных, вот главе которых стоял генерал Пак Чжон Хи. Именно ему и предстояло стать едва ли не ключевой фигурой корейской истории XX века. Генерал был выходцем из бедной крестьянской семьи, но смог получить образование, работал учителем, а потом, окончив японское военное училище, служил в японской императорской армии. После 1945 г., подобно многим корейским интеллигентам того времени, Пак Чжон Хи всерьез увлекся левыми идеями и даже недолго был участником нелегальной коммунистической организации в вооруженных силах, но быстро разочаровался в коммунизме и в 1950-1953 гг., во время Корейской войны, стал одним из лучших боевых офицеров армии Юга.

В самом перевороте 1961 г. не было ничего необычного. В те времена под американским руководством подобные выступления правых офицеров время от времени происходили во всем мире – в тех странах, где возникла реальная угроза усиления коммунистов или иных антизападных группировок. В особенности подобные режимы были распространены тогда в Латинской Америке. В своем большинстве они отличались пристрастием к шумной риторике на темы "демократии" и "защиты интересов свободного мира" и эпическим казнокрадством (причем под клятвы в верности Вашингтону разворовывалась обычно именно американская помощь – обычно в таких странах больше воровать было нечего). И на казнокрадство, и на массовые нарушения того, что позднее стали называть "правами человека", американцы смотрели сквозь пальцы – лишь бы режим был достаточно антикоммунистическим и эффективно контролировал ситуацию в стране. Поэтому южнокорейский военный переворот 1961 г. особого внимания в мире не привлек: левая печать ограничилась дежурными нападками на "американский империализм" и его "марионеток", либералы немного поворчали о "попрании демократии", правые же более или менее активно приветствовали "восстановление порядка" и "удар по подрывным планам прокоммунистических сил". После этого мир о Корее благополучно забыл.

Однако ни сам Пак Чжон Хи, ни его окружение вовсе не хотели оставаться лишь очередной группой американских марионеток в третьеразрядной развивающейся стране. Не хотели они и следовать примеру своих предшественников из окружения свергнутого Ли Сын Мана – заурядных казнокрадов, паразитировавших на расхищении западных кредитов и американской помощи. Экономическое развитие было главной целью новой власти, и не случайно созданный военными Совет экономического планирования – "южнокорейский Госплан" – сразу же стал важнейшим из всех корейских министерств и ведомств. Пак Чжон Хи и его соратники хотели видеть Южную Корею сильным и богатым государством – но проблемы, стоявшие тогда перед страной, казались неразрешимыми. Как впоследствии написал сам генерал: "У меня было такое чувство, как будто я принял дела обанкротившейся фирмы".

Действительно, проблемы страны не ограничивались одной бедностью. В Корее не было (и нет) практически никаких полезных ископаемых, никаких природных ресурсов, так что Пак Чжон Хи не мог следовать примеру арабских стран, которые как раз тогда начинали делать состояния на нефти. Более того, даже сельскохозяйственными продуктами небольшая, но густонаселенная Корея себя тогда не обеспечивала, и физическое выживание населения зависело от американской продовольственной помощи. Единственным наличным ресурсом Кореи были сами корейцы, их высокая трудовая культура, их готовность добросовестно работать за мизерную плату – в самом буквальном смысле слова, за чашку риса. Именно на это и была сделана ставка.

Схема, которую Пак Чжон Хи положил в основу своей стратегии, была проста: брать за границей кредиты и на эти кредиты строить фабрики, которые бы работали на импортируемом сырье и иностранной технологии. Продукция этих фабрик должна была отправляться на экспорт, а вырученные деньги – использоваться на закупку нового сырья и новых технологий, а также на развитие инфраструктуры и образования. Таким образом, страна превращалась в своего рода огромную супер-фабрику, занятую переработкой импортного сырья.

Однако правительство Пак Чжон Хи столкнулось и с еще одной непростой проблемой: корейцы 1960-х годов в своем большинстве отличались неприхотливостью и были готовы добросовестно работать за гроши, но при этом они в своем большинстве не имели ни образования, ни вообще профессиональной подготовки. Вдобавок, нищета страны делала невозможной сколь-либо масштабные иностранные инвестиции – найти желающих вкладывать заметные суммы в малоизвестную страну "третьего мира" было трудно.

Выход из этого положения был найден простой: поначалу, в 1962-1970 гг., ставка была сделана на легкую промышленность и иные отрасли, которые отличались немалой трудоемкостью, но не требовали ни квалифицированной рабочей силы, ни сложных технологий, ни крупных капиталов. Пришедшие из деревень крестьянки, работая по 12-14 часов в день и получая зарплаты в 10-20 раз ниже американских или западноевропейских, шили по иностранным выкройкам рубашки, делали парики, мягкую игрушку. В те времена корейские плюшевые мишки буквально заполонили весь западный рынок, а ткани и одежда составляли примерно половину всего корейского экспорта (41% в 1965 г.). Мужчины тем временем работали на других – столь же технологически примитивных – производствах, изготовляя простейшую бижутерию, инструменты, игрушки. Для того, чтобы освоить подобное производство, особого образования не требовалось, главными необходимыми качествами были дисциплина и добросовестность.

Когда в 1961 г. генерал Пак Чжон Хи объявил о принятии первого Пятилетнего плана (на 1962-1966 годы), который предусматривал экономический рост на уровне 7,8%, мир (точнее, те его немногие представители, которые вообще интересовались Кореей) не воспринял эти планы всерьез. Однако уже в 1963 г. корейский ВНП вырос на 9,1% -- блестящий показатель, который сделал Корею одним из мировых "экономических чемпионов" того года. Поначалу многим казалось, что это – всего лишь случайный успех, но на протяжении почти двух десятилетий правления Пак Чжон Хи (1961-1979) годовой рост ВНП составлял 8-10%, изредка поднимаясь до 12-14% и никогда не опускаясь ниже 6%! К всеобщему удивлению, Южная Корея, положение которой еще недавно казалось абсолютно безнадежным, неожиданно превратилась в одну из самых быстрорастущих экономик планеты (и удерживает это положение до сих пор).

К началу семидесятых годов накопленный опыт и капитал дали возможность сделать следующий шаг – от легкой промышленности, от плюшевых мишек и париков к капиталоемким, но технологически не самым продвинутым отраслям: металлургии, судостроению, химической промышленности. Именно в это время в Корее появляются огромные металлургические комбинаты, которые вскоре превращают страну в одного из крупнейших в мире производителей стали, а также верфи, которые уже к 1980 г. производили около трети всего мирового тоннажа новых кораблей. За металлургией и судостроением последовала автомобильная промышленность, развертывание которой началось после 1976 г., а за ней – электроника, эпохой развития которой стали уже восьмидесятые годы.

Ситуация в сельском хозяйстве также изменилась, хотя куда меньше, чем в промышленности. Главную ставку Пак Чжон Хи сделал именно на индустрию, считая, что при наличии в стране денег продовольствие всегда можно будет импортировать. Поэтому в деревне главной заботой генерала была политическая стабильность. Правительство субсидировало мелкие крестьянские хозяйства, которые в экономическом смысле были, конечно, безнадежно убыточными. Однако в политическом отношении подобная политика имела смысл: субсидии были платой за стабильность в деревне, за поддержку власти большинством крестьян.

* * *

В 1960 г. по уровню ВНП на душу населения (80$ в 1960 г.) Корея отставала от Нигерии и Папуа Новой Гвинеи. Однако прошло всего лишь несколько десятилетий – и Корея превратилась в одну из великих промышленных держав, в то время как Бразилия или Нигерия, в 1950-е годы жившие куда лучше Кореи, и поныне прозябают в нищете. Как же это случилось? Толчком к развитию послужила политика генерала Пак Чжон Хи, который правил страной в 1961-1979 гг. Схема, которую Пак Чжон Хи положил в основу своей стратегии, была проста: брать за границей кредиты и на эти кредиты строить фабрики, которые бы работали на импортируемом сырье и иностранной технологии. Продукция этих фабрик должна была отправляться на экспорт, а вырученные деньги – использоваться на закупку нового сырья и новых технологий. Во второй части статьи речь пойдет о некоторых частных аспектах корейской политики, а также о применимости корейской стратегии к нынешним российским условиям.

Разумеется, развитие страны при Пак Чжон Хи было капиталистическим. Однако капитализм этот обладал рядом весьма своеобразных черт. Ни о каком "свободном рынке" в шестидесятые и семидесятые годы не было и речи (точнее, как раз о "свободе рынка" говорили много и часто, но слова эти особого отношения к реальности не имели). Государство вырабатывало стратегию развития, а частные фирмы послушно выполняли приказы власти. С самого начала ставка была сделана на крупные многопрофильные концерны, которые были бы тесно связаны с правительством. Строго говоря, по-настоящему крупных фирм в Корее в 1961-1962 гг. не было вообще, так что их пришлось создавать искусственно. Именно так появились нынешние корейские монополии – "чэболи". По сути, все крупнейшие корейские компании -- и "Хёндэ" (у нас ее часто неправильно именуют "Хюндай"), и "Самсон" ("Самсунг"), и недавно обанкротившаяся "Тэу" ("Дайву") достигли своих гигантских размеров потому, что когда-то их основатели были выбраны генералом Пак Чжон Хи на роль корейских "олигархов". Однако между корейскими "олигархами" образца 1970 г. и их нынешними российскими коллегами существовала немалая разница. В Корее не олигархи управляли президентом и его окружением, а, наоборот, президент управлял олигархами. В отличие от своих предшественников и, увы, своих преемников Пак Чжон Хи не брал взяток и не стремился обеспечить свою семью на веки вечные. Ему были нужны не конверты с пачками долларов, а исполнение приказов и экономическая эффективность – причем под эффективностью он понимал не столько прибыльность, сколько способность производить качественный экспортный товар и… выполнять план. Да – именно план: большинство фирм имели плановые задания по увеличению объемов экспортной продукции, за выполнение которых отвечали лично их владельцы. Все знали, что генерал шутить не будет, и что в сейфах Голубого дома лежит достаточно компромата для того, чтобы надолго отправить в тюрьму любого корейского "олигарха". К концу семидесятых годов созданные при государственной поддержке корейские монополии – "чэболи" – достигли огромных размеров. В 1981 г. суммарный объем продаж 10 крупнейших концернов превысил половину всего валового национального продукта страны (в 1984 г. он уже составил 2/3 ВНП)! Мировая история знает мало примеров подобной концентрации производства во всего лишь в нескольких сверх-монополиях.

Вдобавок, государство и само активно инвестировало в экономику – в первую очередь, в инфраструктуру, в те отрасли, которые не дают немедленной отдачи, но необходимы для развития экономики в целом. С конца 1960-х годов, когда в Корее еще практически не было автомобилей, государство активно строило сеть скоростных магистралей, без которых невозможно представить себе сегодняшнюю Южную Корею. Государство вкладывало немалые средства в образование. Еще в 1961 г. правительство национализировало банки и установило жесткий контроль над валютными операциями. Кредиты на льготных условиях выдавались в первую очередь тем фирмам, которые должны были стать основой экономического развития страны, а также тем, кто доказал свою способность производить качественный экспортный товар. Вообще говоря, не только правильно выбранная экономическая стратегия сделала возможным "корейское экономическое чудо". Оно бы не состоялось без двух дополнительных, но очень важных условий, о которых нельзя не сказать.

Первым из этих условий была обильная иностранная помощь – в основном американская, но отчасти и японская. Несмотря на некоторое первоначальное недоверие и осторожность по отношению к планам Пак Чжон Хи, США постоянно предоставляли Корее кредиты и безвозмездную помощь на весьма значительные суммы. США при этом руководствовались, в первую очередь, своими военно-политическими интересами: Южная Корея всегда была важным союзником США и их стратегическим плацдармом в Восточной Азии, так что ее политическая стабильность не могла не волновать Вашингтон. Под американским давлением пошли на определенные компромиссы и японцы, которые, вообще-то говоря, традиционно относятся к Корее и к корейцам без особых симпатий (взаимно). Нельзя сказать, что отношения Вашингтона и Сеула были совсем уж безоблачными: Пак Чжон Хи не был "лакеем американского империализма" и часто откровенно использовал своих заокеанских патронов в собственных целях. При необходимости южнокорейская разведка подкупала американских конгрессменов и воровала технологические секреты у дорого союзника. С другой стороны, США весьма неохотно давали в руки Сеула новое вооружение и вообще делали все, чтобы жестко контролировать южнокорейскую армию. Тем не менее, в целом союз, направленный против общих врагов – Пхеньяна, Москвы и Пекина – был весьма прочен.

На протяжении 1960-1990 гг. Корея активно брала деньги в долг – и у частных банков, и у правительств, и у международных организаций. В результате размеры внешней задолженности Кореи к концу правления военных достигли внушительных размеров: в 1985 г. внешний долг страны составил 46,7 млрд.дол. В тот год по размерам своей задолженности Корея занимала четвертое место в мире, уступая лишь латиноамериканской тройке – Аргентине, Мексике и Бразилии. Однако давали в долг Корее охотно – в первую очередь потому, что она имела репутацию идеального должника. Вопроса о том, платить или не платить по кредитам, не стояло в принципе – платили всегда, причем в срок, безо всяких громких споров о "реструктурировании" и прочем. В редких случаях банкротства той или иной частной фирмы правительство брало на себя выплату ее задолженности иностранным организациям. В результате этой "непатриотической" политики, этого "низкопоклонства перед иностранным капиталом" Корея имела практически неограниченный доступ к льготным кредитам, которым, конечно же, активно пользовалась. Второе важнейшее условие, без которого "корейское экономическое чудо" было бы невозможным – это диктатура или, скажем мягче, авторитарная власть. Нет сомнений в том, что режим Пак Чжон Хи (1961-1979) и его менее удачливого преемника Чон Ду Хвана (1980-1987) был диктатурой, хотя и относительно мягкой – особенно по сравнению с кимирсеновской Северной Кореей. Определенные политические свободы существовали в Корее и при военных режимах, хотя то, что сейчас в России лукаво именуется "административным ресурсом" использовалось на полную катушку и, как правило, обеспечивало угодным правительству кандидатам победу на выборах. В то же самое время режим все-таки оставался диктатурой, пусть и в "бархатной перчатке". На первых порах, до начала 1970-х годов, экономические достижения ничего не давали большинству жителей страны, которые, несмотря на тяжелый труд, по-прежнему оставались нищими. В этих условиях правительство было готово поддерживать политическую стабильность любыми средствами. С особой свирепостью подавлялись в те времена попытки создания независимых профсоюзов, а также организации забастовок. С точки зрения власти, подобные попытки могли нарушить работу хрупкого механизма корейской экономики, лишить ее с таким трудом добытых достижений. Кроме того, едва ли не важнейшим преимуществом Кореи в международной конкурентной борьбе в те времена была дешевизна рабочей силы, готовность рабочих трудиться за мизерную зарплату. Правительство считало, что деятельность профсоюзов, которые по определению должны бороться за повышение заработной платы, может в итоге сделать Корею неконкурентоспособной на мировом рынке. Как сейчас ясно, в долгосрочном плане эта политика себя оправдала, хотя в плане краткосрочном она делала существование миллионов людей еще более тяжелым.

Впрочем, социальная стабильность обеспечивалась не только жестким подавлением всех тех сил, которые не соглашались с логикой капиталистического развития в понимании Пак Чжон Хи. Сам бывший сторонник левых идей, генерал отлично понимал: чтобы там не говорила официальная пропаганда, возникают эти идеи отнюдь не на пустом месте и отнюдь не в результате манипуляций "агентов Пхеньяна, Пекина и Москвы" (и уж тем более не в результате зависти "люмпенов" к "честно работающим"). Страны "третьего мира", к которым сейчас во все большей степени относится и Россия, всегда характеризовались вопиющим имущественным неравенством – причем богатые в таких странах обычно не только не стесняются своего богатства, но, наоборот, всячески демонстрируют его. Сияющие "Мерседессы", шкафоподобные телохранители, увешанные золотом миллионерские жены и содержанки – все эти, теперь хорошо знакомые и россиянам, картины вот уже многие десятилетия являются обычными в странах "третьего мира". Генерал Пак Чжон Хи последовательно боролся как с самим неравенством (насколько это в принципе возможно при капитализме), так и с демонстративным, престижным потреблением верхушки. Немалую известность получил скандал, который президент устроил нескольким олигархам после того, как их жены появились на каком-то приеме, увешанные бриллиантами. Корейский олигарх образца 1970 г. должен был жить скромно! Впрочем, все не ограничивалось чисто демонстративными, пропагандистскими акциями. Так называемый "коэфициент Джини", который характеризует уровень имущественного неравенства, в эпоху "экономического чуда" Корее равнялся примерно 35-37 (чем выше коэффицент, тем больше имущественное неравенство). Это – примерно уровень США и несколько выше уровня стран Западной Европы, но гораздо ниже уровня большинства стран Азии и Африки (так коэффицент Джини достигает 50 и более). Вдобавок, после 1975 г., когда жизнь в стране стала быстро улучшаться, уровень неравенства в Корее также начал снижаться.

Результат политики Пак Чжон Хи у всех перед глазами: мощная индустриальная держава, созданная буквально на пустом месте, из ничего. Этот пример заманчив, и поэтому корейский успех изучали и пытались повторить очень многие. Однако не удалось это никому. Единственное исключение – страны Восточной Азии, пресловутые "тигры", но и они не столько повторяли корейский успех, сколько добивались собственного одновременно и параллельно с Кореей, с которой они традиционно поддерживали тесные связи. За пределами же Дальнего Востока корейские рецепты пока не сработали ни разу – смею думать, и не сработают. Время от времени высказываемые надежды на то, что, мол, стоит нам, россиянам, только хорошенько изучить корейский опыт – и мы тоже все сможем, представляются мне совершенно необоснованными. Дело в том, что корейская политика времен экономического чуда основывалась на культурной специфике Кореи, которая складывалась веками и тысячелетиями.

Традиционно Корея и Дальний Восток в целом был, в первую очередь, цивилизацией риса. По сравнению с другими сельскохозяйственными культурами, рис дает максимальную отдачу калорий с единицы обрабатываемой площади. Однако рис, особенно поливной, - растение специфическое. Возделывание рисового поля не может вестись индивидуально, силами одной крестьянской семьи. В отличие от, скажем, пшеничного поля, рисовая плантация представляет из себя сложную гидротехническую систему, состоящую из десятков и сотен небольших полей, разделенных дамбами и соединенных специальными каналами. Сооружение такой системы и поддержание ее в рабочем состоянии требовало соединенных усилий сотен и тысяч человек. Однако без этих усилий никакое сельскохозяйственное производство на Дальнем Востоке, а, значит, и физическое существование его населения было бы невозможно.

Жизнь в подобных условиях на протяжении десятков поколений сыграла немалую роль в формировании корейского отношения к миру. Эти условия неизбежно вырабатывали склонность к систематическому кропотливому труду. В то же самое время, даже самый упорный труд не мог обеспечить дальневосточным крестьянам высокого уровня жизни. Скудость быта корейского крестьянина, его способность довольствоваться малым и готовность безоговорочно подчиняться властям поражала европейских путешественников даже в те времена, когда жизнь простых людей у них на родине никак нельзя было назвать зажиточной.

Именно на этих национально-культурных особенностях корейцев и основывалась в первую очередь выбранная Пак Чжон Хи экономическая стратегия. Он сделал ставку на способность корейцев работать много и добросовестно, не задавая лишних вопросов, терпеливо перенося лишения и подчиняясь начальству. Принял он в расчет и воспитанное конфуцианской культурой уважение к образованию, и прочность семейных связей, и многое другое.

Понятно, однако, что все эти черты корейцев во многом отличаются от тех черт, что характерны для русских и иных народов нашей страны. Корейская стратегия предназначалась для небольшого государства, лишенного природных ресурсов, населенного неприхотливым, исключительно трудолюбивым и дисциплинированным но (первоначально) не слишком образованным народом. Не надо объяснять, что ни нынешняя Россия, ни большинство стран СНГ под это описание никак не попадают. Конечно, опыт Кореи надо изучать и даже отчасти копировать, но рассчитывать на то, что может быть применим к нашей реальности, увы, не приходится. России и другим "постсоветским" государствам придется искать свой собственный выход из нынешнего непростого положения…

«ВСЕ УСТРОИТЬ ИЗ НИЧЕГО»: КОРЕЙСКОЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЧУДО 1961-1985 ГГ.

Андрей Ланьков

[Cкрыть]

На фотографии: Сеул, река Чонгечон, 1960 и 2010, одно и то же место

Изменено 12.04.2013, 14:49:55 пользователем Leoparde77

[Geremande 2,684]

Как пример - история компании LG

Нажмите здесь!

 Сегодня мало кто помнит, как начинали свою деятельность нынешние гиганты электроники и автомобильные конгломераты, выходцы из Кореи.

Например, далеко не все знают, что наш главный конкурент с названием на букву S образовался в 1930-е годы как компания по торговле сушеной рыбой, а такой автогигант, как Hyundai, начинал как бригада, подряжавшаяся на строительные и ремонтные работы.

Компания LG (то есть мы), как и другие корейские чеболи (смотрим Википедию), начинали не совсем с того, с чем сейчас принято нас ассоциировать.

Начнем с главного. Всему, что мы имеем сейчас, мы обязаны вот этому человеку: Mr. Koo In-Hwoi (мистер Ку Ин-Хвэ).

Всё началось в небольшом промышленном городе Кореи под названием Пусан во времена Второй мировой войны.

В 40-х годах некий мистер Ку Ин Хвэ взялся за производство простого, но крайне востребованного на тот момент продукта — порошка для зубов. Продукт был новым для страны, большинство населения на тот момент для чистки зубов использовало простую соль (в общем и целом позиции соли как средства для чистки зубов были крайне сильны по всей Восточной Азии до середины 20-го века).

Несмотря на разруху, экономическую нестабильность и оккупацию, реализация зубного порошка шла отличными темпами, что придавало увренности и, по мнению мистера Ку Ин Хоя, позволяло надеяться на успех и других продуктов бытовой химии. Так и был заложен первый «кирпич» в будущее корпорации LG Group.

В 1947 году Ку Ин Хвэ образовывает компанию Lak Hui Chemical Industries, которая занялась производством крема для лица. Через некоторое время в ассортименте предприятия появляется зубная паста под названием Lucky. Она стала настолько популярной, что ее название стало ассоциироваться с любой зубной пастой в Корее. С годами ассортимент компании дополнился средствами бытовой химии и пластиковой упаковкой.

Первой стратегической задачей, поставленной перед новой компанией, стало расширение ассортимента продуктов для обеспечения населения недорогой и эффективной бытовой химией.

Так в 1950-1953-х годах компания Lucky стала выпускать зубные пасты (на картинке – пример рекламы зубной пасты в те времена), стиральные порошки, очистители для посуды и крем для лица «Lucky», ставший впоследствии легендарным.

Объем реализуемой продукции рос очень быстро в первую очередь благодаря небольшой цене и крайне высокому спросу в послевоенной Корее. За несколько лет зубная паста Lucky вытесняет бывшего лидера рынка Colgate и становится самой продаваемой зубной пастой в Корее.

Настоящий прорыв произошел в 1953 году, когда мистер Ку Ин Хвэ предложил инновационную упаковку для продукции – пластик.

Именно Lucky была первой корейской компанией (и одной из первых в мире), кто решил отказаться от стекла и фарфора в упаковке.

Нововведение сработало — производство продукции стало значительно дешевле, что позволило компании Lucky захватывать все новые и новые рынки бытовой химии у себя на родине (косметика, жидкости для мыться посуды, гигиенические продукты и прочее). Более того, одним из направлений бизнеса стало изготовления упаковки для продуктов других компаний.

Менее чем за 10 лет Lucky Chemicals стала одной из крупнейших независимых компаний Кореи. Но останавливаться на достигнутом мистер Ку Ин Хвэ не планировал.

Появление GoldStar

Как и в случае с Lucky начнем с небольшой ремарки.

В апреле 1942 году японскими оккупантами, находящимися в тот момент у власти в Корее, был отдан приказ всем жителям Кореи сдать свои коротковолновые радиоприемники государству (цель — лишение возможности населения получать новости извне или, как озвучивалось окупантами, «мы лишаем вас возможности слушать «Голос Америки»). Изъятые радиоприемники были уничтожены.

Даже спустя десятилетие эти события давали знать о себе: у большинства населения не было связи с внешним миром, печатная пресса была дорогая в производстве и не могла охватывать отдаленные районы, а радиоприемники были у единиц.

Именно эта проблема и сподвигла Ку Ин Хвэ к решению попробовать себя в новом деле.

Заручившись поддержкой Правительства, Ку Ин Хвэ вкладывает все свои деньги в производство транзисторных радиоприемников под названием GoldStar.

Одноименный завод открывается 1 октября 1958 года. Первое радио, произведенное в Корее, поступает в продажу 15 ноябре 1959 года.

В последующие несколько лет модели радиоприемников Goldstar A-501 и Goldstar T-701 (на фото) становятся бестселлерами.

Успех первых продуктов вселил уверенность в силы компании. Ку Ин Хвэ уже тогда поставил перед собой амбициозные цели – стать номером один не только в Корее, но и в других странах.

Был принят очередной план по расширению продуктовой линейки Goldstar. В июле 1961 года был произведен первый корейский телефон, который также ждал ошеломительный успех.

Однако идея с экспортом по-прежнему оставалась всего лишь идеей.

GoldStar под крылом у Генерала

Ситуация коренным образом изменилась в 1961 году, когда с военным переворотом и свержением диктатора Ли Сан Мана в Корее к власти пришел генерал Пак Чжун Хи, близкий друг и единомышленник Ку Ин Хвэ (по некоторым сведениям, наш основатель принимал активное участие в организации свержения диктатора с поста).

Генерал Пак Чжун Хи поставил перед собой благородную цель — превратить аграрную, разоренную войнами Южную Корею в индустриальную державу. Ставка была сделана на единственный ресурс, имевшийся в стране в изобилии – национальные кадры. Причем ресурс этот обладал очень серьезными преимуществами: конфуцианская культура, которая на тот момент (да и сейчас) была крайне сильна, традиционно воспитывает в людях такие черты, как трудолюбие, упорство и целеустремленность. Именно в 1961 году была задумана модель страны-фабрики, мирового индустриального лидера-экспортера – той Кореи, которую мы знаем сейчас. Для выхода Кореи на мировой рынок требовались крупные компании, которые создавались в кратчайшие сроки. Пак Чжун Хи отобрал несколько десятков предпринимателей, которых хорошо знал лично, и предоставил им практически неограниченный доступ к кредитам и американским инвестициям. Нужно ли говорить, что в их числе был Ку Ин Хой.

Пользуясь поддержкой генерала Пака, Ку Ин Хвэ развернул производство вентиляторов, холодильников, стиральных машин, телевизоров, лифтов, электротранспортеров и другой электроники.

Знаменательной датой, вошедшей во все исторические хроники Кореи, стал 1962 год, когда Goldstar наладил каналы реализации своих радио в двух странах вне Кореи. Впервые в истории техника корейского производства была экспортирована в США и Гонконг.

В последующие 10 лет компанией Goldstar выпускаются:

• 1965 год – первый холодильник корейского производства;

• 1966 год – перый телевизор корейского производства (черно-белый, само собой);

• 1968 год – первый кондиционер корейского производства;

• 1969 год – первая стиральная машина корейского производства.

Параллельно компания развивает новые сферы деятельности. Так, например, в 1967 году Goldstar совместно с компанией Caltex открывает нефтеперерабатывающий завод, который впоследствии будет заниматься разработкой и производством пластмасс.

Предприятие это, кстати, функционирует и по сей день под названием GS Oil (входит в конгламерат LG Group).

В 1969 году Ку Ин Хвэ внезапно скончался, не успев назначить своего приемника.

GoldStar в 70-е гг.: первый глобальный успех

В большинстве «чеболей» руководство, как и собственность, переходило от отца к сыну. В случае Lucky и Goldstar, однако, был особый случай, который едва не повлек кризис в компании.

45-летний сын мистера Ку Ин Хвэ Ку Ча Кьюн был дипломированным школьным учителем, в управлении бизнесом в отличии от своих многочисленных родственников никогда не участвовал.

Вопрос приемника обсуждался довольно продолжительное время, — еще немного и в рядах правления случился бы раскол.

После долгих дебатов старший из членов правления указал Ку Ча Кьюну на пустующее кресло председателя: «Отныне это твое место».

Так мистер Ку Ча Кьюн становится президентом Lucky Chemicals и Goldstar Electronics.

Решение оказалось верным.

Ку Ча Кьюн не только смог продолжить дело отца, но и вывел компанию на новый уровень ( как в финансовом, так и в технологическом плане).

При его правлении Goldstar стала лидером электронной промышленности в Корее, при этом активно наращивая продажи за рубежом.

И еще несколько, но важных дат:

• 1973 год – появление первого корейского кассетного проигрывателя-магнитофона;

• 1975 год – открытие дополнительного завода по производству техники в городе Гуми;

• 1975 год – открытие первого корейского частного исследовательского центра;

• 1976 год – открытие крупнейшего на тот момент завода в городе Чангвон (подготовка продукции к экспорту);

• 1977 год – выпуск первого корейского цветного телевизора.

В это же время компания Goldstar завязывает научно-производственное сотрудничество с AT&T, NEC, Siemens, Hitachi и другими технологическими компаниями. Кроме того начинаются инвестиции в производство полупроводников, чтобы со временем наладить выпуск собственных микросхем и перейти от сборки к производству полного цикла.

Несмотря на последствия нефтяного кризиса 1973 года, глобальный экономический застой и политическую нестабильность Кореи, грамотное управление и активное развитие сразу в нескольких направлениях приносит компании свои результаты.

В1977 году Goldstar рапортует о рекордных объемах продаж, превысивших 100 миллиардов вон (более 100 млн. долларов).

В 1978 Goldstar становится первой в истории страны компанией, суммарный объем экспорта которой превысил 100 миллионов долларов в денежном выражении, – колоссальные по тем временам деньги.

К началу 80-x Goldstar была одной из крупнейших компаний Кореи. На повестке дня была другая цель — завоевание иностранных рынков. Однако на рынке уже активизировались довольно сильные конкуренты (как соотечественники, так и производители из Японии и Европы).

Вызов был брошен.

[Cкрыть]

[Роман Кушнир 2,977]

[kalistor 1,996]

Взял кредит-построил фабрику-продал

Кажется, я знаю, где Парадоксы берут вдохновение

[Alterus 16,909]

Получить большие американские инвестиции и заставлять дешевую рабочую силу работать по 6 дней в неделю, десять часов в день.))

И найти рынки сбыта конечно же. Рецепт прост, вот так и сделало нынешнее старшее поколение корейцев Южную Корею успешной.

Изменено 01.01.2014, 19:36:53 пользователем Alterus

[Geremande 2,684]

Получить большие американские кредиты

Пруф, иначе будешь лгунишкой. Вот в КНДР вкладывались по полной, а в РК нет.

заставлять дешевую рабочую силу работать по 6 дней в неделю, десять часов в день.))

Пачиму жи КНДР не стала такой офигительной?

[Alterus 16,909]

Пруф, иначе будешь лгунишкой. Вот в КНДР вкладывались по полной, а в РК нет.

Пачиму жи КНДР не стала такой офигительной?

Инвестиции, конечно же инвестиции, черт знает почему кредиты написал))

КНДР почему не стала офигительной - так ряд причин: самой важной я считаю экономическую систему автаркии - в современном мире без широких зарубежных связей, только с опорой на собственные силы невозможно создать процветающую экономику.

[Geremande 2,684]

Инвестиции, конечно же инвестиции, черт знает почему кредиты написал))

США не вкладывали большие деньги в РК. Этот регион скорее был интересен с политической точки зрения - Китай, СССР и КНДР рядом, но не с экономической.

КНДР почему не стала офигительной - так ряд причин: самой важной я считаю экономическую систему автаркии - в современном мире без широких зарубежных связей, только с опорой на собственные силы невозможно создать процветающую экономику.

Андрей Ланьков, Северная Корея: Вчера и сегодняНажмите здесь!

 

1960-е гг. были отмечены серьезными переменами и в северокорейской

экономике. В промышленности с начала этого времени утверждается "тэанская

система работы", полностью отрицающая даже самые робкие формы хозрасчета и

материальной заинтересованности. Экономика военизируется, централизованное

планирование становится всепроникающим, целые отрасли реорганизуются по

военному образцу (у горняков, например, даже вводится деление на взводы,

роты и батальоны, устанавливаются звания, аналогичные военным). Похожие

реформы проходят и в сельском хозяйстве, где их именуют обычно "метод

Чхонсанли". Название это дано в честь небольшой деревни близ Пхеньяна, в

которой Ким Ир Сен провел в феврале 1960 г. 15 дней, "руководя на месте"

работой местного кооператива. Приусадебные участки, равно как и рыночная

торговля, объявляются "буржуазно-феодальным пережитком" и ликвидируются.

Основой экономической политики объявляется автаркия, "революционный дух

опоры на собственные силы", а идеалом -- полностью самообеспечивающаяся и

жестко контролируемая производственная единица. {*32}

Однако все эти мероприятия не привели к улучшению экономической

ситуации. Наоборот, на смену экономическим успехам первых послевоенных лет,

достигнутых во многом за счет не только советской и китайской экономической

помощи, но и копирования экономического опыта СССР, пришли провалы и

неудачи. Система, которая установилась в КНДР после того, как Ким Ир Сен

получил вожделенную полноту власти, оказалась в итоге существенно менее

эффективной, чем старая, навязанная извне в конце 40-х гг. В этом проявилось

одно из важнейших свойств Ким Ир Сена, о котором уже говорилось здесь: он

всегда был силен в тактике, но не в стратегии, в борьбе за власть, но не в

управлении страной. Его победы часто, слишком часто оборачивались

поражениями. С 70-х годов экономика КНДР оказывается в состоянии стагнации,

рост прекращается, жизненный уровень большинства населения, и без того

достаточно скромный, начинает быстро снижаться. Тотальная секретность,

окутывающая в КНДР всю экономическую статистику, не позволяет судить о

динамике развития корейской экономики. Большинство южнокорейских экспертов

полагало, что хотя в 70-е гг. темпы экономического развития заметно

снизились, но в целом оно продолжалось до середины 1980-х, когда началось

снижение ВНП. {*33} В то же время ряд информированных советских специалистов

в частных беседах с автором высказывал мнение, что экономический рост в

Северной Корее полностью прекратился уже к 1980 г. В конце 1980-х гг. спад

промышленного производства принял такие масштабы, что это обстоятельство

было вынуждено признать даже северокорейское руководство.

В этих условиях стабильность северокорейского общества обеспечивается

только жестким контролем над населением в сочетании с массированной

идеологической обработкой. И по размаху деятельности репрессивных органов, и

по массированности идеологического воздействия режим Ким Ир Сена, пожалуй,

не имеет себе равных в мире.

[Cкрыть]

[fursh 3,025]

Андрей Ланьков, Северная Корея: Вчера и сегодняНажмите здесь!

 [Cкрыть]

Хорошая передача, всю прослушал, благо в записи есть на сайте вести.фм.

Изменено 01.01.2014, 20:02:12 пользователем fursh

[Alterus 16,909]

США не вкладывали большие деньги в РК. Этот регион скорее был интересен с политической точки зрения - Китай, СССР и КНДР рядом, но не с экономической.

Андрей Ланьков, Северная Корея: Вчера и сегодняНажмите здесь!

  [Cкрыть]

Больших не вкладывали, но кое-что вложили, это известно. И японские инвестиции, как ни странно, тоже были. Создание налоговых льгот и заимствования тоже были частью успеха. Недаром внешний госдолг на средину 1980-х составил почти 50 миллиардов долларов. И это один из факторов роста, их было несколько, вы их назвали, но исключать влияния этого фактора нельзя.

Что касается Северной Кореи, то вся же я отстаиваю ту точку зрения, что виновата закрытость страны и опора на собственные силы (которая была утверждена в конституции 1972 года, известное чучхе) Вот если бы они сделали специальные экономические зоны, то могли бы быстро приблизиться по показателем к югу. Но они боятся повторять опыт Ден Сяопина, ведь это может пошатнуть систему, а сохранение системы - это основная цель. А плановая экономика сохраняет систему, вот почему ее там не меняют. Да, плановая экономика не так эффективна, но я не считаю этот фактор главным в экономическом разрыве.

Изменено 01.01.2014, 20:06:20 пользователем Alterus

[Kerl 15]

Тут большую роль играло именно население, ибо ни в какой другой стране такой рецепт не прокатил бы и не прокатит

[Адмирал 4,706]

Что касается Северной Кореи, то вся же я отстаиваю ту точку зрения, что виновата закрытость страны и опора на собственные силы (которая была утверждена в конституции 1972 года, известное чучхе) Вот если бы они сделали специальные экономические зоны, то могли бы быстро приблизиться по показателем к югу. Но они боятся повторять опыт Ден Сяопина, ведь это может пошатнуть систему, а сохранение системы - это основная цель. А плановая экономика сохраняет систему, вот почему ее там не меняют. Да, плановая экономика не так эффективна, но я не считаю этот фактор главным в экономическом разрыве.

Такие зоны в КНДР ]]>Войдите или зарегистрируйтесь, чтобы увидеть скрытое содержимое. ]]>

[Эkiti Holocaust 732]

КНДР вс РК отличный пример к чему приводит коммунизм, а к чему рационализм

[kalistor 1,996]

А вообще, Ланьков много про КНДР пишет. Можно прочитать